Вы не вошли.
[i:5195909132]Рожер[/i:5195909132]
[b:5195909132]Магнум[/b:5195909132]
[i:5195909132]Только для внутреннего использования[/i:5195909132]
Магнум - патрон повышенной мощности, а также оружие для стрельбы такими патронами. Часто - оружие, созданное под этот патрон, в частности, револьвер «Neu Centure» («Новый век»). Время использования - вторая половина XX - первая четверть XXI века. Запрещен к вывозу в любую эпоху.
Нарушения (применение) зафиксированы:
336 г. до н. э. - место: Македония, применил: Павсаний (прим. более вероятно А.Македонский);
44 г. до н.э. - Рим, Брут;
451 г. н.э. - Каталунские поля, Аэций;
1610 г. н.э. - Париж, Ф. Равальяк;
1801 г.н.э. - Санкт-Петербург, Н.Зубов (прим. возможно, К.Романов).
В ряде других случаев применение М. предполагается.
Во всех случаях удалось ликвидировать временной конфликт, замаскировав применение М. под средства, характерные для эпохи.
Настоятельная просьба ко всем, кто за этим следит - не допустить новых применений М. под угрозой 100% лишения премии!
[i:5195909132]Дата - подпись[/i:5195909132]
К тому же если я только _сон_, то кто же тогда вы, хотела бы я знать?
Вне форума
[b:d9e6f5f1e2]Фокс Рауди[/b:d9e6f5f1e2]
[b:d9e6f5f1e2]
Самый плохой стрелок
[/b:d9e6f5f1e2]
Он где-то нашёл ещё двух отличных стрелков. Я понял это, потому что стал находить в лощине тела индейцев с простреленными глазами.
Тогда я спустился в городок, чтобы прикупить патронов к винчестеру, пока он не прибрал к рукам и его. Я имею в виду городок.
Но я опоздал.
Я набрал патронов в магазине Кларка столько, сколько влезло в седельную сумку. Кларк не потребовал плату. Он сидел, уткнувшись головой в кассу, и судя по спёкшейся крови, был мертв с полчаса тому назад.
Я окинул взглядом полки, пару ружей на продажу исчезли, а в кобуре Кларка так и оставался невынут револьвер, только застывшие пальцы чуть касались рукоятки.
Я свернул сигарету и прикурил от уголька в камине.
Тот, кто убил Кларка, забрал винтовки, но оставил револьвер. Чтобы все знали – Кларк не успел его выхватить.
И стрелял профессионал.
Я извлёк револьвер Кларка, это был кольт «миротворец». Откинул барабан, проверил, насколько плавно спускается курок. В отличие от Кларка, он был в хорошем состоянии. Я засунул кольт за пояс. Так любопытному взгляду и не видать, что укрыто у меня сзади, под полой куртки.
Я оставил у черного хода салуна свою сивую лошадку и вошёл внутрь через главный вход. Посетителей, можно сказать и не было. Только полусухой Дик Честер настаивал, чтобы крыса Ник плеснул ему виски в долг.
- Что творится в городке, Ник? – я кивнул на бутылку и бармен налил мне порцию виски.
- Я думал, ты знаешь, - водянистые глаза бармена всё поглядывали за окно. – Логан скупает участки. Он говорит, что будет добывать нефть.
- Ну, а кто отказывается?
- Ну, а кто отказывается, получает неприятности. Логан нанял двух стрелков из Колорадо. Лефти и Бойла. Настоящие убийцы.
- Дуг, угости меня выпивкой, - Дик покачнулся.
Хижина Честера стоит по соседству с моей, на самом краю посёлка. Если я траппер и промышляю охотой, то чем промышляет Дик, и в голову не приходит. Похоже, что Ник использует его, чтобы проверять на качество каждую новую партию виски – не убивает ли эта дрянь, ещё до того, пока клиент не расплатился за выпивку.
- Нет, Дик, думаю, на сегодня хватит.
За окном, на северной окраине был виден фургон с отвалившимся колесом. Фургон криво волочился по земле на трех колесах вслед за лошадьми и совершал таким образом круг за кругом. Тяжёлая пыль стелилась низко к земле.
- Бьюсон, - сказал Ник, заметив мой взгляд. – Они пристрелили его, когда Бьюсон хотел покинуть город.
Я бросил взгляд на контору шерифа на противоположной стороне улицы. Шериф со всеми потрохами принадлежал Логану и даже не высовывался.
- Мистер Честер!
Дик вздрогнул.
На пороге салуна стояла девочка лет одиннадцати, платье с рюшечками, из под капора выглядывала пара буклей и ресницы, - настоящая юная леди.
- Мы с мамой уезжаем, мистер Честер, мама сказала, что оставаться в этом городе опасно, потому что мистер Логан нанял двух лучших стрелков.
- Да, дружок, - кивнул Честер. – В городке теперь опасно.
- Но я не хочу уезжать только по этой причине, сэр. Если бы у меня были большие деньги, я бы тоже наняла хороших стрелков, чтобы они убили Логана.
- Разве вам не объясняли в воскресной школе, что убивать плохо? – кисло усмехнулся Дик.
- Нам объясняли. Но вероятно, мистер Логан не посещал вечернюю школу, - тон у девочки был уверенный. – Я часто слышала , сэр, как вы хвастались своими подвигами в войнах с индейцами. Поэтому я хочу нанять вас. У меня есть восемь долларов, я не уверена, что вы стоите даже этих денег, но я хотела бы, чтобы город выставил против людей Логана хоть кого-то.
Честер заколебался. Остатки порядочности боролись в нём с невыносимым желанием выпить. Желание выпить победило.
- Хорошо, девочка, давай сюда свои восемь долларов.
Это была, если можно так выразиться, вершина падения Честера. У него даже пистолета не было.
Ребёнок вложил монеты в ладонь Честера, которая судорожно сжалась.
- Хорошо, девочка, теперь иди домой, к маме.
- Вы пристрелите мистера Логана?
- Обязательно, дитя моё, как только промочу горло, - и, вернувшись к стойке, Дик повеселевшим голосом просигналил: - Ник, пожалуй, давай сюда всю бутылку, а стакан не нужен.
- Я верю в ваше слово, сэр.
А Дик приложился к бутылке, ещё до того, как девочка дошла до дверей салуна.
- Рэйчел! – раздался голос с улицы. К салуну спешила молодая женщина, мать девочки. – Немедленно марш домой!
- Иду, мама, я только… - девочка поспешила навстречу.
Катившая по главной улице двуколка остановилась как раз между девочкой и женщиной.
- Вам можно не торопиться, миссис Хэнли, - это был мордастый Гривз, старший объездчик с ранчо Логана. – Я отвезу вас.
Женщина решительно попыталась обойти двуколку, но Гривз наставил пистолет на девочку.
- Садитесь в двуколку, миссис Хэнли, а девочка дойдет пешком. Мы с вами сперва покатаемся.
-Мама! – закричала девочка. – Честер!
Плечи Честера сжались, он заткнул бутылку пробкой и, не выпуская её из рук, двинулся к выходу из салуна, медленно, как на смертную казнь.
- Я бы не наставлял пистолет на даму…
Гривз не стал разговаривать, он просто перёвёл пистолет на Дика и выстрелил. Честер упал, нелепо вскинув руку. Казалось он падал уже до выстрела Гривза.
- Проклятье! – Гривз уронил револьвер на дно двуколки и схватился за предплечье. Из него торчал нож.
Не отряхиваясь, Дик поднялся с земли и подошёл к лошади. Резко чиркнул костяшками пальцев по крупу, лошадь заржала и понесла двуколку в сторону ранчо, вместе с рухнувшим на сиденье Гривзом.
Честер подобрал лежавшую в пыли бутылку.
- Думаю, вам лучше идти домой миссис Хэнли. Сейчас на площади может быть неспокойно…
Женщина схватила за руку девочку и поспешила удалиться.
Честер некоторое время стоял, покачиваясь, потом встрепенулся и тоже бросился уносить ноги с площади. Вероятно, у него начал проясняться замутнённый парами спирта рассудок.
Пять минут спустя Ник выругался, посмотрев в окно.
Через лощину, со стороны ранчо Логана к городу двигались два человека. Они шли пешком, один был в плаще, другой в куртке.
- Началось. Это Лефти и Бойл. Ты как хочешь, а я смываюсь, - не снимая передника, крыса Ник почесал через площадь к конторе шерифа.
Я закурил. Меня это не касается.
Лефти и Бойл шли не спеша, соблюдая между собой расстояние не менее пяти ярдов. Улица была пуста. Казалось, городок вжал голову в плечи.
На другом конце улицы появился Дик Честер. Он шёл нетвёрдой походкой навстречу стрелкам. Самоубийца.
В каждой руке Честера было по револьверу, отсюда были видны характерные дужки над курками – «скотфилд», я не часто встречал такой пистолет.
Из-за церкви выскочила собака , залаяла, заскулила и убежала обратно.
Расстояние между стрелками и Честером сокращалось. Вот его уже достаточно для прицельной стрельбы…
И тут Честер спотыкается и падает. Лефти и Бойл открывают огонь. Падая, Честер выстрелил пару раз и замер.
Я выдохнул застывший в глотке дым.
Потом взглянул на склон повыше и присвистнул.
Лефти лежал на спине. Бойл свернулся калачиком.
Честер поднялся и стряхнул с себя пыль. Наёмные стрелки не поднялись.
Покачиваясь, Честер двинул к салуну. Пройдя сквозь качнувшиеся дверцы, Дик уверенно направился к стойке, налил себе рюмку и опрокинул
- Снова вдовы, сироты… - потом решил зайти за стойку, чтобы взять новую бутылку, но опять споткнулся и растянулся на полу.
- Неплохая стрельба, - заметил я вслух. Но Честер не ответил. Он уже спал.
Я вернулся к задней двери, приставил к ней пустой ящик, на тот случай, чтобы было слышно, если кто захочет зайти с тыла, и перешёл на кухню. Приготовил себе яичницу из трёх яиц и вернулся в зал.
Честер продолжал храпеть. Улица была пустынна. Но я не успел доесть и половины яичницы, когда у входа в салун появилось четверо. Это был шериф Рикс, сам Логан, Гривз и эта жаба, Ник.
Рикс осторожно вошёл в салун.
Он увидел меня.
- Где Честер?
Я кивнул на пол.
Шериф сделал знак рукой и в салун ввалились остальные. Логан осторожно приблизился к Честеру и пригляделся.
- Провалиться мне, он спит! – ухмыльнулся Логан.
Шериф потёр подбородок:
- «Скотфилд»? Да это наверняка Дранкед Купер, пьяный стрелок. Я слышал, он носит с собой пару револьверов «скофилд» сорок четвёртого калибра, редкая модель, патроны к ним чёрта с два найдешь, и он стреляет не как подобает, стоя на месте, а норовит двигаться, так что в него нелегко попасть порядочному человеку.
Три штата обещали за Купера награду, только он пару лет назад, как в воду канул. Слышал, он коварный и подлый как гремучая змея... Кто бы мог подумать, что Дранкед Купер - это Дик Честер.
Шериф у нас мастер потрепать языком.
- Сколько за него обещали, Рикс? – спросил Логан.
- Не скажу точную сумму…
- Выпишешь мне счёт, - и Логан навёл пистолет на спящего Честера.
- Одну, минуту, - я отодвинул яичницу. – Вы что, собираетесь прикончить его здесь, без суда?
- Это не твоё дело, Дуг, - Логан перевёл револьвер на меня.
- Да, похоже на то, что оно меня не касается.
- Вот и славно Дуг, отойди в сторонку – и шериф направил на меня револьвер.
Вид оружия меня всегда смущает, я встал, сделал шаг в сторону, споткнулся и упал прямо на стол, палец при этом сам нажал на курок, я перекатился по столу и свалился на пол, кольт выстрелил еще, я неловко зацепил стул и он полетел в сторону квартета, уже в воздухе от него отлетали щепки от пуль, я тем временем перекатился под столом и выстрелил ещё, потом оттолкнулся ногами и, отлетев в угол салуна, выстрелил ещё дважды. Я бы не стрелял больше, но Ник решил вступить в игру, разрядив дробовик в стену над моей головой.
Одним словом, тело теперь будет в синяках. Особой обиды к этой четвёрке я уже не испытывал, им то, всё равно, больше досталось.
Все четверо лежали на некрашеном полу и, хотя их револьверы ещё дымились, они были мертвы. Я откинул барабан кольта и дослал патроны. Пять патронов на четверых – не так уж плохо. Дик что-то промычал под стойкой.
Я вышел на кухню достал кусок мяса, полил его уксусом и приложил к плечу, чтобы синяка не было. Развязал шейный платок и примотал этот бифштекс к руке. Вернулся в зал. Дик безмятежно спал. Я склонился над шерифом и снял с него звезду. Прицепил её на рубашку Дика.
Чтобы разбавить алкоголь, вылил небольшое количество воды ему на голову.
Честер, отфыркиваясь, сел, прислонившись спиной к стойке. Окинул взглядом тела на полу.
- Это всё я? Похоже, я перебрал с выпивкой.
- Вроде того. Но сдержал слово. Хорошо, что ты немногословен.
- Это ещё почему?
- Кладбище переполнится.
Дик покрутил в руке «скофилды».
- Прости Дуг, прихватил твои игрушки… Но понимаешь, когда девчушка… Ну я и побежал, я знал, что у тебя в хижине под кроватью лежит кобура с револьверами…
Он протянул револьверы мне.
- Ничего, Дик, рад, что тебе пригодились.
Я откинул барабаны, у скофилда можно сделать это нажатием одного пальца, и пустые гильзы вылетели сами – ещё одно важное преимущество – быстрая перезарядка.
- Отличные револьверы, -похвалил Дик. – лучше, чем кольт.
Я вставил патроны.
- Я и не спрашиваю, Дик, почему ты так ловко с ними обращаешься.
Честер пристально на меня уставился.
- Ты не поверишь, Дуг, всё вышло случайно.
Его лицо было серьёзно, но потом он не выдержал и улыбнулся.
- Не поверю. Это тебе, - я катнул по стойке «миротворец».
- Что - теперь будет?
- Думаю, будет порядок, Дик, ведь теперь шериф ты, - я кивнул на звезду на его груди. – К тому же Ник отдал концы, и я не уверен, что у него есть наследники. Выпивка в твоём распоряжении. Не спейся.
Я вышел через заднюю дверь, подошёл, к спокойно дожидавшейся меня сивой лошади и, аккуратно свернув, сложил пояс с револьверами в седельную сумку. Ветер гнал через двор куст перекати – поле.
- Дуг.
Я не обернулся. Револьверы были уже в сумке, винчестер – по ту сторону седла.
- Да, Дик.
- У тебя к спине прилип кусок яичницы.
Я вставил носок сапога в стремя.
- И не рассчитывай, Дик, это моя яичница. Хочешь яичницу, пожарь себе сам.
- Куда ты, Дуг?
- На север, в Канаду. Здесь для меня стало слишком шумно. Может где-нибудь там, в медвежьем углу, ещё можно найти патроны под скофилд. Сорок четвёртого калибра.
Жизнь коротка - искусство вечно
Вне форума
Повелитель Павлинов
КАК
Жила-была на свете бабушка Как.
И на все вопросы у нее был ответ, а на ответы – вопрос.
- КАК?!
Соседка утром на балкон вышла, а бабушка на лавочке сидит. Соседка ей и говорит:
- Бабуся, вы сегодня в молочке были? Молоко свежее?
- Щё, как! – отвечает бабуся и тросточкой так – тыц! – по тротуару.
Бывало праздник какой, бабуля на кухне кастрюляшами шуршит. И тут р-раз – внук звонит.
- Я, тк-сказать, бабка чр-резвычайно р-рад!
- Ох, как… - вздыхает бабка, утирая руки передничком.
Вышла погулять, а по небу птичий клин летит: как-как-как! Бабуся увидала – аж душа в пятки ушла.
- Как?! Как!? Как?! – кричит бабуся, бежит, руками машет. Хоп – и полетела. Только невысоко. В колодец канализационный провалилась.
- От ТАК! – сказал дедушка Так, вытащив бабушку Как из канализации.
И зажили они, как пенсионеры. Насажали гороху, навязали носков.
Ну, КАК то ТАК!
Жизнь коротка - искусство вечно
Вне форума
Ларус
ХОЛОДЕЦ
— Какой холодец приятный!
Они стояли в сугробе перед дачей. Разгильдяй Серегин взял не те ключи и теперь искал, где только можно, запасные.
— Не холодец, а холодок, — поправил Гену деликатный Иванов.
— Да? Хо-ло-док, — запоминал Гена новое слово. — А холодец почему нельзя?
— Холодец можно. Когда дома, в тепле, то можно холодец, — Серегин плюнул с досады. — Нету запасных!
И посмотрел на друга. Тихоня Иванов смутился, как будто это он в спешке сунул в карман не ту связку.
— Холодец дома в тепле… — задумчиво произнес Гена. — Как-то нелогично звучит.
— А если дверь выбить или стекло? — робко предложил Саша.
— Из меня Катька тогда мозги выбъет! — мрачно изрек Серегин.
Гена достал книжечку и записал новое выражение. „Мозги выбъет”, — тихонечко повторил он, чтобы запомнить. Серегин глянул недобро.
— Ну что ты, Витя! — упрекнул Иванов. — Он же не виноват…
Виктор отмахнулся.
— Холодец — еда, — пояснил он Гене. — Еду лучше дома есть… употреблять… тьфу ты! — он с тоской посмотрел на запертую дверь.
— Кстати, по созвучию, — оживился Гена. — В слове „употреблять” мне слышится слово, которое Виктор довольно часто использует. Можно пояснить?
Саша непонимающе посмотрел на друга. Смышленый Виктор хмыкнул.
— Рано тебе еще, — наставительно произнес он.
Гена покивал согласно.
— А холодец, это…
— Звездец! — перебил его Серегин, который стал замерзать. — Домой нельзя — там Катька… и теща не к добру приехала. У тебя тоже родственников полная хата.
— Звездец! — восторженно повторил Гена. — Звездец — это когда холодок, да? Когда холодно, звезды яркие. Логично.
Иванов застонал тихонечко от грубости Серегина.
— Ладно, — процедил Виктор. — Делать нечего, буду замок ломать.
— Зачем? — удивился Гена.
— Затем, что мы здесь на морозе торчим вместо того, чтобы дома быть! — заорал Серегин.
— Не ори на него! — в свою очередь закричал Иванов.
— Какая экспедиция! — восхитился Гена, полистал книжечку и поправился. — Я хотел сказать — эскпрессия! У вас проблемы?
Мужчины замолчали и посмотрели на него.
— Догадался, — язвительно произнес Серегин.
— Ключа от дачи нет, — пояснил терпеливый Иванов. — Через забор-то мы перелезли, а вот в дом войти не можем…
— Дом-тепло-холодец, — покивал Гена. — Я запомнил. А почему вы мне не сказали? Я думал, у вас так принято — по заборам лазать.
Он подошел к двери, понюхал ее зачем-то.
— Это? — указал он на замочную скважину.
Друзья кивнули в унисон. Гена выпростал из-под длинного плаща хвост, изогнул его причудливо, вставил кончик в скважину. Замок тихо щелкнул.
— Тепло, — сидя у камина констатировал Гена. — А где холодец?
— Дался он тебе! — захохотал Серегин. — Тебе еды мало?
— Много, — согласился Гена и похлопал себя по животу. — Но я не понял…
— Завтра я тебе холодец привезу, — улыбнулся Иванов. — А сейчас нам пора.
На пороге Гена пожал друзьям руки и проникновенно произнес:
— Я так рад, что сюда прилетел. Так рад, что встретил людей, которые ждали братьев из космоса, и поверили мне, и приютили! Я знал, что в человечество можно верить. А какой учебник я напишу! А какой лорикато-русский словарь я составлю! Это будет труд всей моей жизни!
— Телевизор не включай, на улицу не выходи, — погрозил пальцем Серегин. — А то быстро в человечестве разочаруешься. До завтра.
Перед тем, как завести двигатель, Иванов выжидательно посмотрел на друга.
— Ну? Что ты, Саня, на меня пялишься? — не выдержал Виктор.
— Ничего, — расплылся в улыбке Иванов. — Я же тебе говорил, что это пришелец. А ты — „крокодил это прямоходящий в плаще, ничего особенного”…
Жизнь коротка - искусство вечно
Вне форума
Marty Stu
КРОКОДИЛ
- Длинный диван, - сказал Тёмка. - Как крокодил.
- Да, - согласилась Даша. - А вот тут рот! А где зубы?
Диван был и вправду длинный, из двух длинных подушек - верхнюю полагалось ночью откидывать. Рот был там, где верхняя подушка немного поднималась, а внизу был ящик. Даша и Тёмка полезли искать зубы, но не успели найти. Мама прогнала их чистить зубы и спать.
Крокодиловый диван стоял в большой комнате, на нем спал папа. Папа спал в этой комнате с тех пор, как родилась Даша. Так мама говорила. Тёмка с тех пор спал в третьей комнате, а мама с Дашей - во второй.
Её и Тёмку уложили, и Даше было слышно, как новый за стенкой диван шумит без скрипа, прогибаясь под папой, будто вздыхает.
А потом ее разбудил крик папы.
- Не ври! Почему ты мне врешь?
Это было очень страшно, потому что она знала, что будет дальше. Было страшно смотреть на полоску света из-под двери, и темнота, которая ее скрывала, в любой момент могла разлететься от света.
Она слышала, как папа кричит на маму:
- Уйди отсюда! Уйди! Ну, как хочешь, из-за тебя ему больше достанется!
И еще:
- Папа! Папочка, не надо!
Даша была одна в комнате и лежала тихо, будто спит. Она зажимала уши, но все равно слышала, как Тёмка кричит:
- Папочка! Пожалуйста, только не очень больно!
Даша тихонько плакала и долго не спала, даже когда всё стало тихо, и пришла мама, легла на свою кровать, и надо было лежать не шевелясь.
Утром папа ушел на работу, а Тёмка - в садик, а Даша с мамой сидели дома, потому что у Даши зимой часто лились сопли из носа, а потом начинался кашель, и ее из садика "высаживали". Как только начинались сопли, а не кашель. Был очень хороший день. Тёмку они с мамой забрали рано, а когда пришел папа, он тоже был не злой. Но перед сном, когда они с Темкой опять рассматривали диван, тот сказал:
- Когда я вырасту, я буду жить без папы. И вас к себе возьму.
- Не надо, - торопливо сказала мама. - Не надо так говорить. Папа нас всех любит.
Тёмка посмотрил хмуро и спросил:
- Крокодилы ведь едят людей?
- О чем ты? - спросила мама.
- Пошли, надо умываться, - сказала Дашка.
- Молодцы, - похвалила мама.
Ночью Даша проснулась и почти испугалась. Она прислушалась, но темкиного голоса не было слышно, только мамин. Из большой комнаты. Что-то шумело и стучало, и мама вскрикивала. Дашка подождала, решилась и выбралась из постели.
Свет ярко горел и резал глаза. С нового диване свешивалась простыня, некрасивая, в синюю клеточку. И скомканное одеяло, а подушка валялась на полу. Рядом с подушкой стоял Тёмка. А мама возилась с диваном.
- Дима! - вскрикивала мама. - Дима, ты как там? Почему не отвечаешь?
Дашка пошла к маме, но мама только все дергала, дергала диван, и она испуганно ухватилась за Темкину руку.
- Папу съел крокодил, - спокойно объяснил Тёмка.
- Дима, - просила мама. - Что ты там молчишь? Я открыть не могу...
Даше было жалко маму, но она только испуганно прижималась к Тёмке.
- Дима, - мама почти плакала.
В Тёмкиных глазах играли блики. Как на реке. На реке, где живут крокодилы...
Жизнь коротка - искусство вечно
Вне форума
Рожер
[b:9819114123]Молот[/b:9819114123]
[i:9819114123]Кингуди, Милнфилд, Шотландия, 267 млн. лет до н.э.[/i:9819114123]
Иностранцевия удовлетворенно осмотрела получившуюся проволоку. Теперь нарезать на равные отрезки, каждый заточить с одной стороны, сплющить ударом молота с другой - и можно идти украшать джунгли гвоздями. И не только украшать - будет идти какой-нибудь улемозавр, зачешется спина в складках - он за гвоздь шкурой зацепится, кожу оттянет и будет себе чесаться.
Правда, Иностранцевии больше нравилось работать для искусства, чем для банального быта и потребления.
Услышав шорох, она мгновенно обернулась, пряча орудие за спину.
- Я тебе сколько раз говорил? - подполз ближе Хрониозух - крокодил. - Тебе что, Пермское соглашение не указ? Доказано, что кузнечное дело сопровождается слишком большим выбросом вредных газов. Глобальное потепление уже началось! Климат становится суше! А тебе - наплевать?
- Нууу... - Иностранцевии было очень стыдно. Но ведь гвозди - они такие красивые!
- Отдавай молот!
- Неа, - испугалась Иностранцевия. - Чо ж я без него делать-то буду?!
- А мне какая разница?! Я знаю, что ты без него делать не будешь! Ковать!
- Да я не кую!
- Куешь!
- А я говорю - не кую!
- Что за шум? - раздался сверху ленивый голос.
Иностранцевия радостно задрала голову - Улемозавр, пельмень на мощных лапах, очень толстый пельмень, покрытый складками, с раздражением смотрел на Хрониозуха.
- Она... Нарушает... Пермское соглашение...
- Она гвозди делает, - неторопливо вымолвил Улемозавр. - Делом занимается. А ты?
- А глобальное потепление? Глобальное иссушение?
- А ты знаешь, какое иссушение наступает, когда почесаться нельзя? Еще раз увижу, что мешаешь - наступлю.
Хрониозух, бывший в четыре раза короче Улемозавра и раз в пять - тоньше, щелкнул зубами и быстро отполз в сторону.
- Повымираете, будете знать! Не говорите, что я не предупреждал! Пермское нарушение соглашают... тьфу.
Иностранцевия любовно погладила молот. Перекусила проволоку, одним ударом сделала шляпку. Подточила острие.
- А можешь шляпкой внутрь? - попросил Улемозавр. - Интересно попробовать.
- Не удобно будет. Хотя... может быть, красиво?
Иностранцевия одним махом засадила гвоздь в древовидный папоротник, спугнув гигантскую стрекзоу.
Улемозавр прислонился к стволу. Почесался.
- Не. Лучше, как раньше делай. Заодно, выдернуть можно, если переселяться будем. Извини.
- Да, - согласилась Иностранцевия. - Шляпкой наружу - красивше.
Не куплю себе туфли к фраку, не буду петь по ночам псалом. Ничего, как-нибудь проживем.
Вне форума
Лентяй
[b:9721259f87]Суслик[/b:9721259f87]
Из-за поломки экскурсионный автобус с детьми остановился в степи…
Классная руководительница второго Б, Мария Ивановна, а среди ребят, просто, Марьванна, распорядилась:
– Девочки налево, мальчики направо. Далеко от автобуса не отходить!
– Как корабль потерпевший крушение, - восторженно произнёс Денис, взирая на громаду автобуса. Хотя копающийся в моторе водитель никак не тянул на бравого капитана. Но всё равно было здорово. Аналогия бескрайней степи с морем будила детское воображение.
– Дениска смотри, что мы нашли! – окрик оторвал его от созерцания величественной картины.
Детвора столпилась около маленькой норки.
– Суслячья, – с видом знатока заявил Кирилл и сунул палец внутрь.
– А не кусит? – весело прищурился Сергей.
– А что, может, – не замечая подначки, Кирилл вытащил палец, лёг на живот и заглянул внутрь. Там было темно.
– А ты не боишься? – опять спросил Сергей.
– Чего?
– Суслики, они страсть какие плюючие.
– Ты ещё скажи, что он плюнет.
– А ты скажи, нет. С десяти метров в глаз попасть могут. И слюна у них ядовитая.
– Враки, – уверено произнёс Кирилл, но поднялся на ноги и отступил на шаг от норки, ладонью загородил глаза, как бы от солнца.
– Может быть, это вовсе не суслячья нора? – высказал предположение Валерка.
– А чья же?
– Змеиная.
Теперь все сделали, пусть и небольшой, но шажок подальше от норы.
– Если тут и есть змеи, то не ядовитые, – авторитетно заявил всезнайка Олег.
– Почём ты знаешь?
– Научно доказанный факт, – поправил очки Олег.
– Ишь ты, а если мы проверим.
– Это как? – на всякий случай попятился всезнайка.
– Сунем твою руку внутрь, а когда укусит, по последствиям поймём – ядовитая змея или нет.
– По каким таким последствиям, – уже шёл от норы Олег, лишь усилием воли заставляя себя не убежать.
– Дети в автобус! – раздался голос Марии Ивановны.
Второклассники, тут же забыв о норе, весело гомоня, полезли обратно в автобус.
Только Денис на чуть-чуть задержался, чтобы ещё раз взглянуть на бескрайнее травяное поле, которое где-то далеко-далеко сливается с небом, становясь с ним единым целым.
Когда дети убежали, в глубине норки показались два настороженных глаза. Наконец поняв, что опасность миновала, суслик вылез из своего домика, забрался на холмик над норой и встал созерцать бескрайнюю степь, так похожую на море, которое зверёк никогда не видел…
Вне форума
[b:a03ff5da67]Автор: Загальный35
СТРАЖ[/b:a03ff5da67]
-Я не чужой, я,- русский, я,- ваш......не гоните меня
-Не раз слышал или не расслышал (в сторону - по ситуации желанности информации).
«Я,-ваш»?, пожалуй «he is "M" – yes» , без "us" и мне выгодно, чтобы- «немец» - тогда то, что нужно -
WACHE
Когда-то, в детстве, пацана поставили на стражу.
Чтобы вы думали поставили его сторожить?
-Эхо.
Мал он был, а поставившие его на часы — постарше и коварнее.
-Ты сторонник «По делам воздастся?» - ты за эхо, а если крикнешь
-Кто украл хомуты?
-Эхо, то есть правда — ответит
-Ты, ты...ты
-Вот ты и вор — стой на страже эха, чтобы тебя не осудили за хомуты.
Быстро сказка сказывается, да не скоро дело делается
Больно пацану стало от ложного обвинения - он крикнул
-Те кто меня на стражу эха поставил - люди?
-Юди, юди...юди, Юды.
Жизнь коротка - искусство вечно
Вне форума
Фокс Рауди
[b:2617ad02fc]Повар Ленц[/b:2617ad02fc]
Повар Ленц - Килиманджаро. Одинокая снежная вершина, среди холмов. Он был художником высокой кулинарии и не забывал напоминать об этом тем, у кого память была похуже.
Литераторы, [i:2617ad02fc]завсегдадатые[/i:2617ad02fc], то есть, прошу прощения, завсегдатаи в кафе Ленца хвалили его кулинарное творчество. Ленц постоянно готовил им что-нибудь особенное.
Обычно Ленц на некоторое время присаживался к столику и любил послушать разговоры людей искусства.
- Не существует такого слова[i:2617ad02fc] матология[/i:2617ad02fc], - услышал он из разговора за столиком.
- Как это нет такого слова, когда ты его только что произнесла? – пробасил журналист Крюков.
- Нет такого термина, я хотела сказать… - Нет науки, которая изучала бы подвалы русского языка.
- Да, безусловно, ругань иногда придаёт остроту [i:2617ad02fc]прессной[/i:2617ad02fc] речи, - подал реплику писатель Холмогоров. – Как перец к мясу. Не правда ли, Ленц?
Ленц два раза кивнул.
- Да, - снова заговорила поэтесса. – Я согласна, некоторые анекдоты без мата теряют соль.
- Как вам? – повернулся Холмогоров к Ленцу. – Теряют соль! Какая аналогия!
- Можно вместо мата использовать эвфемизмы, - предположил журналист Крюков. - Вот химики, например, говорят: «Ангидрит-т-твою перекись марганца!».
- Я бы хотел вам представить своё экспериментальное творение на эту тему, - сделал анонс Холмогоров. - Не бойтесь, не барковиана, но похоже на Бориса Виана.
- А мы поймём? – осторожно спросил Крюков.
- Надеюсь, хотя там много смысловых и эмоциональных эвфемизмов. Полная эклектика, смешение жанров. Завтра принесу для прочтения, уверен, даже Ленц оценит мою экспериментальную вещь.
Повар вздрогнул, но никто этого не заметил.
Ленц готовил своё новое блюдо целый день, а когда к вечеру литераторы появились в кафе, их ждал сюрприз – внушительных размеров салатница, внутри которой возвышался холмик, напоминающий структурой и разноцветностью картины Ван-Гога, если смотреть на них вблизи.
- Этот салат, - объявил Ленц. – Эксперимент моего искусства. Я – Кафка кулинарии.
Художники слова пустили в ход вилки.
Попробовав салат, они задумчиво смотрели на потолок, на повара и друг на друга.
- Ну и хрень… - вырвалось у Крюкова, он спохватился, его ногу запинали под столом, а Ленц просиял.
- Я так и знал, что вы догадаетесь. Это именно говяжий язык, с хреном под шубой. Всего девятнадцать ингредиентов. Кто, как не литераторы по настоящему могут оценить язык? Я слышал, что Тургенев посвятил говяжьему языку целую повесть. Ну же, ваше мнение?
- Он очень острый, - сказала поэтесса.
- Да, я специально добавил перца чилли, каеннского перца, мускатного ореха и чеснока, как вы добавляете в произведения крепкие словечки. Только натуральные ингредиенты, никаких эвфемизмов, как я называю вкусовые добавки аналогичные натуральным. Здесь даже присутствует глютамат натрия, который я считаю самым грязным ругательством в современной кулинарии.
Писатель Холмогоров отодвинулся от салата.
– Салат очень эклектичен. Так сказать, смешение жанров.
- Совершенно верно, - обрадовался повар. – Как в жизни. Салат «Жизнь».
- Загробная, – тихо подсказал Крюков, но Ленц его не услышал.
- Для меня и для вас язык – это инструмент искусства. Когда я готовлю банальную яичницу – это кулинарное искусство. Когда вы просто разговариваете – это искусство. Это жизнь.
- Конечно, очень вкусно, но мы предпочли бы тортик, - сказал Крюков.
- Тортик?! Да идите вы в зззз… сад! Все. Уходите с глаз моих прочь, не оценившие тонкости искусства! Вы не избранные! С глаз моих, несчастные!
И Ленц затопал ногами.
А когда литераторы кинулись спасаться бегством от свихнувшегося кулинара, он пританцовывал на пороге и негромко бормотал им вслед:
- Моё произведение, как рассказ, и вы даже не знаете финала…
Он направился в кухню, бормоча под нос «Даже Ленцу будет понятно…» - пытаясь передразнивать интонации писателя Холмогорова.
Здесь на кухне выстроились в ряд специи на полках. Ленц любовно погладил розовую бутылочку – для эффектной кульминации Ленц включил в рецептуру салата финальный ингридиент – пурген.
- Вот такая вот [i:2617ad02fc]материя[/i:2617ad02fc], - улыбнулся Ленц.
Вне форума
Фокс Рауди
[b:4a9bf7baf4]Шлем Сэлдона [/b:4a9bf7baf4]
После смерти барона Гранде титул и земли перешли, как и полагается, старшему сыну, Сэлдону. Младший Бриан стал мерсенарио и нанимался в войска разных ленлордов.
Когда о подвигах Бриана стали приходить вести к старшему брату, он послал Бриану письмо. Почему бы тебе не служить в войске родного брата?
Так Бриан поступил на службу к Сэлдону. У Сэлдона было много спорных земель, а войны с соседями – баронами были часты, поэтому без дела оружие братьев не скучало. Бриан всегда находился рядом с Сэлдоном и прикрывал его в бою.
Однажды после битвы Сэлдон повернулся к Бриану и сказал:
- Я много раз видел, как ты сражаешься. Я всё время молчал, но хочу тебе дать урок во владении мечом, брат. Ты убиваешь с замаха, - и Сэлдон махнул мечом, отсекая ветку дерева. – Вот так. А надо с размахом, вот этак! – и Сэлдон, показал, как надо, отрубив другую ветку.
- Я понял, брат, - улыбнулся Бриан. – Надо убивать с размахом.
Было ещё много сражений, где Бриан был телохранителем брата, но однажды, он подъёхал к барону и сказал:
- Теперь твои враги ослабли, а мне надоело убивать. Я хочу отдохнуть.
- Что ж, я не сторож брату своему, - кивнул барон и Бриан поселился в небольшой сторожевой башне на южной границе баронства.
Этот пост охранял горный перевал, но с южной стороны гор ещё никто никогда не приходил, и поэтому весь гарнизон в подчинении Бриана состоял всего из четырёх ландскнехтов.
Времени у стражей было в избытке, и Бриан занялся тем, что стал учиться кузнечному делу. В ближней деревне жил кузнец и Бриан проводил у него в кузнице большую часть дня.
Когда Бриан овладел некоторыми навыками, он обустроил кузницу рядом со сторожевой башней и принялся ковать мечи и доспехи. Он подходил к этому с большим рвением и вскоре добился кое-какого уровня мастерства.
Крестьяне часто приходили к нему с просьбами, и Бриан никогда не отказывал, а платы не брал. Люди знали, что Бриан младший брат их лорда и старались рассказать Бриану что-нибудь хорошее про барона.
- Он всегда вершит справедливый суд над подданными, - рассказывали крестьяне. – Он не запрашивает слишком высокий оброк и не настаивает на праве первой ночи. Но когда он добивается побед над соседями, он устраивает буйные пиры и тогда не щадит никого, кто попадется под руку, а прежде всего не щадит и себя, - добавляли крестьяне, осторожно поглядывая на Бриана.
А тот задумчиво смотрел на огонь и говорил:
- Я не сторож брату моему.
Со временем Бриан стал продавать сделанные доспехи и, вскоре о нём разнеслась весть, как о хорошем оружейнике.
Барон Сэлдон прослышал об этом и приехал навестить брата.
- Я слышал, ты продаешь сделанные тобой доспехи, - сказал он. – Негоже это рыцарю. Впрочем, я не сторож брату своему. Все хвалят твой доспех. Так сделай и мне хороший шлем, раз уж не прикрываешь мои тылы в битвах.
Бриан согласился и принялся за дело. Через неделю работа была закончена. Шлем получился такой, какого еще никто не видел раньше. Верхняя часть шлема была, как принята у клювовидных, а нижняя часть была, как у топхельма. Только забрало открывалось в нижней части в сторону, и было сделано на петлях, как дверца в башне. А верхняя часть получилась, как длинный наклонный козырёк. В нескольких дюймах от основания козырька, от него вниз загибались два крыла, похожие на крылья цапли в полёте. Верхняя часть была тщательно отполирована с обеих сторон.
Сэлдон принял шлем, и вскорости у него представилась возможность испытать подарок в действии. Тут барон и обнаружил необычные свойства этого шлема. В гуще сражения, когда он первым врывался в ряды противника, он видел не только врага перед собой, боковые крылышки козырька были так отполированы, что в них отражалось и то, что творилось за спиною. Барон мог различать силуэт, если кто-то заносил над ним оружие сзади, успеть развернуться и нанести упреждающий удар. Сэлдон был очень доволен новым шлемом.
Когда его рыцари ворвались в город и начали праздновать победу, Сэлдон воодушевлял добычу трофеев. В одном из переулков его ландскнехты выкатили бочку с вином и принялись тут же вливать в себя его в огромном количестве. Смеющийся Сэлдон отстегнул насторону забрало и залпом утолил жажду, опустошив огромную кружку.
Тут он поднял глаза и внезапно увидел, что кто-то недобро смотрит на него в упор. Барон тут же нанёс удар кованой рукавицей, только этот удар прошёлся по пустоте, а глаза перед ним не исчезли. Тогда Сэлдон понял, что видит своё лицо, отражённое на внутренней поверхности шлемного клюва. И ему очень не понравилось это отражение.
Но шлем был удобный, и во всех сражениях Сэлдон был в нём, и видел врагов не только спереди, но и с тыла, а ещё он всегда видел отражённое в козырьке своё лицо. Во время боя, обычно оно имело мужественный и благородный вид, а его воины всегда узнавали своего военноначальника по шлему, когда тот блестел на солнце крыльями цапли на самом острие атаки.
Однажды барон принял участие в рыцарском турнире при королевском дворе.
Среди зрителей он заметил молодую даму, у которой были живые и весёлые глаза. Он подошёл к ней и сообщил, что свой бой на турнире посвящает ей. Та только рассмеялась в ответ.
- Послушайте, - вспыхнул Сэлдон, - От вас ничего не требуется, вы только будете вдохновлять меня на бой!
- Ах, вот как? Прошу прощения, сэр, тогда возьмите это в знак моего внимания, - она сняла с пальца серебряное кольцо и протянула Сэлдону. – Вот, - и она выдернула кусок грубой верёвки с пояса проходившего мимо монаха. – Спасибо, святой отец. Вот, сэр рыцарь, повесьте колечко на верёвочке себе на шею, чтобы все видели в честь кого этот подвиг.
- Не увидят, - буркнул Сэлдон, он уже был не рад, что обратился к прекрасной даме. – Я его повешу под панцирь.
Так он и сделал.
Сэлдон принимал участие в поединке, в котором участвовали по пять рыцарей с каждой стороны.
Сэлдон прекрасно владел мечом и одолевал своего противника, когда почувствовал, что власяная верёвка сильно жжёт и раздражает кожу на его груди. Это страшно отвлекало его от поединка и, когда с грехом пополам он одолел противника, то, не снимая шлема, сразу подошёл к даме с весёлыми глазами.
- Вы специально подсунули мне такую верёвку, чтобы она мешала мне сражаться! – он сорвал с груди кольцо и бросил к ногам прекрасной дамы. – Знаете, прекрасная дама, вы не такая уж и прекрасная! Есть попрекрасней! Даже мои крестьянки вас поперекраснеют!
Барон даже попытался как бы невзначай наступить на шлейф длинного платья дамы, но у него не получилось. Его отвлекло лицо, которое он увидел отражённым в верхней части своего шлема. Оно было всё перекошено от злости и совсем не понравилось барону.
Тогда он махнул рукой, сел на коня и поехал прямо к своему брату.
- Вот он, каков твой подарок! – закричал Сэлдон, едва увидев Бриана. – Ты нарочно сделал шлем, который корчит мне рожи! [i:4a9bf7baf4]СТО РОЖ БРАТУ СВОЕМУ ?![/i:4a9bf7baf4] Что ты улыбаешься?!
Бриан и в самом деле улыбался.
- Я слушаю, как ты орешь, и думаю, как бы перековать твоё орало на мечи. Ну-ка дай сюда.
Бриан взял шлем и повертел с разных сторон. На полированном металле он увидел отражение своего лица. И оно ему не понравилось. Глаза смотрели лукаво, а улыбка была какой-то снисходительной.
- Да, в самом деле, - Бриан вернул шлем Сэлдону. – Ну и рожа!
Потом он достал лист железа и бросил на наковальню.
- Пожалуй, сделаю себе такой же.
И Бриан принялся за работу.
Сэлдон некоторое время наблюдал, как Бриан орудует молотом.
- Послушай, - Сэлдон усмехнулся. – Ты не так куёшь. Ты бьёшь по наковальне с замаха, а надо с размаха. Давай-ка сюда молот и наподдай на меха!
Вне форума
Леди Джи
[b:db07344e2c]Сессия[/b:db07344e2c]
По патологии у Юльки всегда была твердая тройка. Преподаватель так и говорил ей: «Плохо у вас с патологией, Юлия. Тройка вам по патологии».
- Просто мне предмет не нравится, - гордо говорила Юлька сочувствующим подругам. – Дурацкий предмет, прямо скажем. Никому не нужный, безвыходный. На практике не применимый.
Подруги соглашались и печально кивали. Осуждали программу, преподавателя и всех вместе. Попробовали бы не согласиться. Юлька бы им сразу объяснила, что да как.
Не даром у нее по матологии пять, да не просто пять, а А+ по новомодной системе. И у профессора в любимицах ходит, и диплом в этой области делать собирается.
- Вот это я понимаю, Наука, - Юлька сладко жмурилась, потягивая коктейль. – Царица всех наук. Ее хотя бы затем учить надо, что она мозги в порядок приводит.
Попробовала бы не привести. Юлька бы ее живо приструнила. Недаром она лучшая студентка потока. Хотя нет, не лучшая. Одна из двух лучших. Второй - Димка.
- Он из спец лицея, им там основы шахологии с девятого класса преподают. Нечестно. - обижалась Юлька. – И вообще он ботаник, зануда и урод.
Про урода она, конечно, загнула. Но кто бы ей возразить мог. Разве, что сам Димка. Тот ее на слабо брал за милую душу. Сама не замечала, как попадала в безвыходную ситуацию и отдавала короля со всеми другими фигурами.
А потом злилась.
И преподаватель, хоть и душка, а все же матолог-профессионал, как назло их все время на дуэли на занятиях вызывал. Мол, смотрите, и учитесь, как надо.
Юлька, надо отдать ей должное, не всегда проигрывала, иногда и Димка белым флагом махал, пощады просил. Но редко. И каждый раз улыбался как-то странно. Насмешливо улыбался. Попробовал бы, кто другой так улыбнуться Юльке. Она бы его…
А тут ничего, терпела. Даже руку пожимала. Правда Димка все сфамильярничать норовил. Но кто же ему позволит…
А от экзамена их освободили. Обоих. Профессор автоматом оценку поставил и вытолкал из аудитории. Юлька еще протестовала, говорила, что всю ночь учила. Зря что ли?
- Вот Дмитрию и расскажете, - ухмыльнулся профессор и вернулся к экзаменуюимся.
И Димка как назло, не убежал, а как репей прицепился. Расскажи мол да расскажи. И вообще день славный, солнышко светит, травка.
Пикировали больше часа, первые сдающие уже из аудитории выходить начали. А они все препирались.
Так бы и спорили до вечера, если бы профессор патологии мимо не проходил. Головой покачал, на троечников своих глядя. Красивый пат устроили. Красивый. Хоть оценки в зачетках исправляй.
Да кто ж ему позволит. Ведомость-то сдана.
Ну делать нечего, вмешался, напомнил основные правила патов.
Юлька, конечно, в слезы. Мол, я ему мат почти, а тут вы. У меня по матологии пять между прочим.
А Димка ничего, утешать кинулся.
- Мат, - говорит, - мат, конечно. Только не плачь, золотко.
И убежали куда-то. Небось, через пять минут опять спорить будут. Но, может, им так интереснее?
Вне форума
[i:f0b82da34b]Шахматист[/i:f0b82da34b]
[b:f0b82da34b]Баррикада[/b:f0b82da34b]
Танки шли ромбом.
Ну естественно, как же им ещё идти? Можно было бы сказать, что они идут свиньёй, но кто сейчас будет поминать исторические аналогии.
Тогда, конечно, нашим предкам повезло – напор немецких оккупантов остудил тонкий чудской лёд.
Что-то (наверное, двадцатиградусный мороз) подсказывало, что сегодня этот финт не пройдёт.
Во-первых, лёд сегодня выдерживает даже КВ. Во-вторых, между нами и этими танками нет реки. В-третьих …
Придумать в-третьих я не успел. Потому как на двухстах метрах начали работать наши пулемёты. Оставалось надеяться, что это поможет отсечь пехоту.
- Баррикады! Стрррой баррикады! – надрывался попугай. Эта птица попала ко мне неделю назад под Наро-Фоминском. Хрупкая девчушка вынырнула из толпы провожающих и сунула мне в руки клетку с волнистым недоразумением. Я пытался отказаться. Дивизия народного ополчения – не то место, где можно содержать домашнего любимца. Но …
Гражданский паёк не сравнится с военным. Родина всё лучшее отдаёт фронту – не тылу.
Клетку нести было неудобно – мешала мосинка. Я открыл дверцу. Попугай выпорхнул и уселся мне на голову. Я подставил руку – он перепрыгнул на неё. Я переместил птаху за пазуху – она не сопротивлялась. Как будто бы знала, что там ей будет лучше.
Сто пятьдесят метров. Самое время для удара сорокопяток. У них будет два выстрела, а потом амба. Потом – прощай родина. Но несколько фашистов они уничтожат.
По крайней мере, должны.
- Баррикады! – не унимается глупая птица.
И как ей объяснить, что в современной войне это слово устарело. Рота танков легко сравняет с землёй любую преграду.
А людям понравилось. Попугай очень быстро стал любимцем взвода. Его баловали зерном и хлебом. Мёрзлой капустой и морковкой. Возле меня собирались люди.
Его назвали Баррикадой, в честь самого любимого его слова. Ему нравилось.
Прощай родина!
Первый залп батареи лёг недолётом. Со второго артиллеристы подожгли ведущего немца. Потом их позиции сровняли с землёй.
Фашистская пехота отстала от танков метров на пятьдесят. И то хлеб!
Как назло, в этот момент попугаю приспичило выбраться наружу. Он полетел вдоль неровной линии окопов крича заклинание:
- Баррикады! Стрррой баррикады!
Я пытался было кинуться за ним. Но меня остановил Пафнутьев. Точнее не так. Меня остановило то, что случилось с ним. Он поднял голову вверх – наблюдая за глупой птицей, и …
Я увидел, как взрывается его голова от попадания крупнокалиберной пули. Баррикада летел дальше вдоль нашего строя.
На пятидесяти метрах танки остановились и принялись методично расстреливать пулемётные гнёзда. Десять минут и укреплённые позиции превратились в не к ночи будь помянутые баррикады.
Вот только живых там больше не было.
Люди потихоньку стали отползать.
Я не могу их винить. Что может человек против техники в современной войне? У тебя отняли даже шанс умереть красиво – твоё тело просто намотают на гусеницы.
Люди бежали.
И я готов был побежать вместе с ними. В конце концов – нет ничего героического в том, чтобы сдохнуть непонятно где непонятно зачем. Как это ни парадоксально – остановил меня Баррикада. Я вдруг понял, что если убегу, глупая птица может больше меня не найти. А русская зима – не самое хорошее для волнистого попугайчика.
И ещё, почему-то, я понял, что в этот раз непременно выживу.
У меня оставалось несколько бутылок коктейля Молотова.
***
Из роты народного ополчения после первого боя осталось семнадцать человек. Потом нам скажут что мы - все кто выжил – герои. И кто умер – тоже герои.
Мы сидели и курили.
Нам было наплевать, что снова могут нагрянуть фашисты. Мы весело махали рукой пролетавшим над нами самолётам. Некоторые в ответ начинали пикировать.
Я рассказывал товарищам, что заставило меня стоять насмерть. Они кивали головой и соглашались. Можете не верить, но всех нас остановил маленький волнистый поугайчик. Мы все боялись, что он не найдёт нас, если мы убежим.
А к вечеру нас посетило начальство.
Целый генерал.
Он осмотрел остатки позиций. Собственноножно проверил каждый подбитый фашистский танк, а потом подошёл к нам.
- Ну что, орлы? Наворотили баррикад из трофейной техники?
Мы засмеялись.
Было трудно не засмеяться над этой нехитрой шуткой.
О том, что фамилия генерала – Панфилов, мы узнали тоже … только потом.
А Баррикаду похоронили с почестями. С троекратным солютом.
Ему не повезло в самом конце. Когда оставалось добить двух фашистов.
Не место, всё-таки, домашним любимцам на войне. Я о людях так не переживаю, как об этом нелепом волнистом попугайчике.
Жизнь коротка - искусство вечно
Вне форума
[b:b4c03c5931]Мирный атом
«Помутнение»[/b:b4c03c5931]
Юный Франциско метался от печи с тиглями к зеркалу и обратно, поминутно грозя пальцем своему отражению, бормоча невнятные молитвы и покусывая ноготь на среднем пальце правой руки. Прочие ногти были уже основательно укорочены в иные нервные ночные бдения.
На малом огне кипел и фыркал Состав.
В высокой склянке пузырились надежды Франциско, столько бережно вынашиваемые им и пестуемые вот уже полтора года, с тех самых пор, как он открыл в себе редкий дар властелина элементов. Порошков, сухих и мокрых паст, камней и совсем уже диковинных смесей в его запасах оставалось совсем немного, но и как никогда он был близок к цели.
Добавил в Состав несколько крупиц чистой Венеры, маленький шарик Меркурия, и лазури… да, вероятно, немного лазури, если, конечно в той склянке была именно она. Пурпурная жидкость затуманилась и померкла.
- Помутнение! – возликовал Франциско и в исступленном беззвучном танце закружил по мастерской, остановился у зеркала.
- Он мутнеет. Мой камень! Затем станет твердеть, я выращу его… - громко и хрипло зашептал он, глядя себе в глаза. – Как же ты похудел, мой друг, совсем осунулся. Ты давно не ел. Но ничего! Ничего! Теперь у тебя будет всё! Рыба, мясо, вино, и даже разная всячина навроде дичи, копченостей или устриц, и мидии, и чесночные булочки с толстым слоем масла и сыра, и сладкое, и все чего захочешь… и фрукты, и много зелени. Зеленщик, - дрянь такая, ударил меня палкой, а ведь что стоит этот его мерзкий вялый салат? Чего он стоит…
Франциско бросился к колбе и радостно засмеялся:
- Мутнеет! Зеленщик, ты мне за всё ответишь! Мне все ответят, и никому я не спущу долга. Надутые гордостью задиры, величающие себя «благородными идальго» - нищие! Солдатня! Поэты, - тьфу! Монахи, - ха-ха-ха! Всё это месиво под моим каблуком… Женщины, эти заносчивые…
Юноша вновь подлетел к зеркалу, упер в бок правый кулак и приосанился, левым запястьем будто небрежно касаясь навершия воображаемой шпаги.
- Женщины, - повторил он со значением. – Я куплю тебе титул и хорошую шляпу, и не старое бельё, не обязательно новое, но чистое.
И снова засмеялся:
- Я куплю всех! Паффер Франциско купит весь Мадрид, и подарит его первой же попавшейся веселой шлюхе. Но уже никто не назовет его паффером, верно ведь, Дон Франциско?
Молодой человек пристально вгляделся в отражение и едва сам не испугался надменности и жадной ярости, которой он хотел насладиться куда больше, чем яствами, никогда доселе не бывавшими у него на языке, и женщинами, также сторонящимися его постели.
Он сжал кулак и в этом кулаке сжал весь мир, так, что между пальцев с обкусанными ногтями брызнуло золото и потекла кровь.
Затем он вдруг почувствовал усталость, совершенно успокоился и вернулся к печи, чтобы наблюдать Состав.
- Мутнеет, - удовлетворенно кивнул он и уселся на табурет.
Глаза Франциско слипались, разум мерк, и он уже не видел, как из колбы сначала медленно и лениво, а затем, уже клубясь и расползаясь по комнате, повалил едкий белый дым.
Во дворе, почуяв заполняющую дом смерть, забился и страшно завыл цепной пес.
Не куплю себе туфли к фраку, не буду петь по ночам псалом. Ничего, как-нибудь проживем.
Вне форума
[b:55f41f7912]Леди Джи
Аутодафе[/b:55f41f7912]
* * *
Февраль, уютное кафе,
Конфеты к чаю...
И чувству ауто-да-фе
Я назначаю.
Я зачитаю приговор
И показанья.
На стеклах сказочный узор:
Воспоминанья...
Всё сразу будет сожжено
За прегрешенья...
А город смотрится в окно
сквозь сновиденья.
Февраль, уютное кафе,
Вино, эклеры...
И чувства ауто-да-фе
Во имя веры.
Не куплю себе туфли к фраку, не буду петь по ночам псалом. Ничего, как-нибудь проживем.
Вне форума
Аутодафе
Автор: Леди Джи
[b:646a9a42a1]("Це вiльний переклад на украiнську мову" от Загального35)[/b:646a9a42a1]
Був мicяць лютий,
Кафе уютне,
Цукерок до чаю,
Та почуттю ауто- да- фе
Я визначаю
Я зачитаю рiшенець
Та показання.
На шибке казковый узiр:
Спогадання
Усе доразу буде спалено
За прогрішення...
А місто дивиться у вікно
Крізь сновидіння.
Був мicяць лютий,
Кафе уютне,
Вино, еклери...
Та почуттю ауто- да- фе
Заради віри.
Жизнь коротка - искусство вечно
Вне форума
Аутодафе
Автор: Леди Джи
[b:c161b409c5]("Вольный перевод на белорусский А.Асмю")[/b:c161b409c5]
Ноч, люты, ўтульнае кафэ,
Мой столік з краю.
Я пачуццю аўто-да-фэ
Тут прызначаю.
Яму віну я прысуджу –
Спіс вінаваты.
На шкле разводы ад дажджу.
Зігзагі, краты…
Праходзяць цені па сцяне –
Ліхтарык злева.
Ўзірае горад на мяне
Праз шкло сумнева.
Ноч, люты, ўтульнае кафэ,
Эклеры, кава…
Мая туга ў аўто-да-фэ
Зыходзіць млява.
Жизнь коротка - искусство вечно
Вне форума
[i:1757fdf81b]Автор: Александр МАСК[/i:1757fdf81b]
[b:1757fdf81b]Техника[/b:1757fdf81b]
Сегодня Сережка пришел из школы грустный как никогда. Учительница по русскому вкатила пару. А за что? Он всего лишь не слушал, когда она объясняла новое правило. А потом, заметив, что ученик четвертого «б», Сережка Черемушкин снова летает в облаках, быстро вернула его на землю, потребовав:
– Черемушкин, будь добр, повтори, что я только что сказала!
Сережка поднялся из-за парты, грустно посмотрел на Марию Анатольевну, потом уставился в пол.
– Ты опять спишь? Дай дневник!
Вот так и появилась очередная двойка.
Сережка бросил в угол своей комнаты сумку с учебниками, потом плюхнулся на диван. Учить уроки не хотелось. Потом вдруг вспомнились слова отца, когда он отчитывал сына за плохие оценки.
– Если ты не возьмешься за ум сейчас, потом, когда вырастишь, пойдешь в дворники.
Такая перспектива Сережку совсем не радовала. Он мечтал совсем о другом: плавать по голубым просторам морей, забраться на самую высокую в мире горную вершину, научиться водить большие грузовые машины, как его дядя, Олег Петрович, который работал на стройке шофером.
Но отец одним махом похоронил все Сережкины надежды.
– Чтобы разбираться в технике, надо учиться хорошо, а ты лентяй и лоботряс, – заявил он сыну, когда тот осторожно рискнул поделиться планами на будущее.
Родители еще не пришли с работы. Сережка пообедал, помыл посуду, даже заставил себя сделать домашнее задание: решил задачу по математике, прочитал и выучил стихотворение.
Потом Сережка включил телевизор и стал «прыгать» по каналам в поисках чего-нибудь интересного. Случайно попал на программу новостей. На экране взрослые готовились к очередной войне – собирались напасть на страну, где, как объясняли они, плохие дяди обижают хороших.
Папа много раз говорил про таких:
– Вечно лезут и навязывают свои порядки, смотреть противно.
– Пап, а почему с ними никто не может справиться? – спросил однажды Сережа.
Отец потрепал сына по голове, улыбнулся, а потом грустно сказал:
– Смотри, сколько у них танков, кораблей и самолетов. Сила! Попробуй, пойди против них, в миг растопчут…
Вот и теперь показывали эти самые танки и самолеты. Еще немного и они полетят бомбить врагов хороших дядей. В конце передачи показали жителей той самой страны, на которую собираются напасть. Сережка увидел таких же, как он, мальчишек. Они весело гоняли по улице мяч, радуясь теплой солнечной погоде.
Внезапно Сережке захотелось сделать что-то такое, чтобы те, с танками и самолетами не могли помешать мальчишкам, играть в футбол.
«А хорошо бы сломать у них всю технику…» – подумал вдруг Сережка. Потом он представил, как это происходит на самом деле: самолеты взлетают и падают, корабли тонут, а танки останавливаются и не могут дальше ехать.
– Мы прерываем наш репортаж, – раздался вдруг из телевизора голос диктора, – для срочного сообщения. Как только что нам предали, в связи с большим количеством неисправных истребителей, танков и кораблей вторжение стран НАТО откладывается на неопределенный срок. Следите за нашим репортажем, и не отключайтесь.
Жизнь коротка - искусство вечно
Вне форума
Valico
[b:1d1ac0e8c0]Вермишель[/b:1d1ac0e8c0]
Я ненавижу вермишель. И спагетти тоже.
Вот например, картошку измеряют килограммами. Это очень удобно. Взял ты безмен, пришел на рынок, купил килограмм картошки, взвесил ее и все - ты уверен, что тебя не обманули.
Молоко измеряется литрами. Это тоже удобно. Приходишь ты в магазин, берешь бутылку, в которой помещается один литр, и ты уже знаешь, что купил именно один литр. И еще ты знаешь, что если в эту бутылку налить один литр воды, то это уже по весу будет как один килограмм картошки.
С водкой еще проще. Она измеряется мерзавчиками, чикушками и еще черт его знает чем и все прекрасно знают, что мерзавчик это небольшой стакан, шкалик, большой стакан а штоф равен двум полуштофам или четырем шкаликам. В общем, все здесь понятно. А еще я знаю, что больше штофа в меня за раз в меня не поместится.
Но скажите мне на милость кто придумал вермишель измерять метрами? Зачем такие крутые меры? Ну не стану я с рулеткой по всей квартире бегать для того чтобы узнать, правда мне полкилометра вермишели продали или обманули. потому я вермишель и не люблю.
Не куплю себе туфли к фраку, не буду петь по ночам псалом. Ничего, как-нибудь проживем.
Вне форума
юдженюджен
[b:db9057920d]Капуста[/b:db9057920d]
Капуста была урожайная. Марфа Степановна не могла нахвалиться от радости.
-Ешьте сколько хотите, - верещала она.
Народ лопал от пуза. Кочан за кочаном, кочан за кочаном.
Когда поле опустело, Марфа вздохнула, взмахнула крылышками и полетела.
Вслед за ней поднялась в воздух вся стая среднерусской саранчи.
Они летели к кукурузе.
Не куплю себе туфли к фраку, не буду петь по ночам псалом. Ничего, как-нибудь проживем.
Вне форума
[i:cf9b248ed6]Автор: Леди Джи[/i:cf9b248ed6]
[b:cf9b248ed6]АТЛАС[/b:cf9b248ed6]
Атласная кожа,
Густые ресницы...
Все в жизни похоже!
И снова не спится.
И нет идеала,
И жизнь опустела...
А времени жало
Впивается в тело.
И образ Прекрасной,
Как будто награда...
И коже атласной
Ладонь уж не рада.
И страсть, увядая,
Приводит к бессилью..
А завтра другая
Откинет мантилью,.
Пленяя атласом
Без тени изъяна...
Во тьме седовласой
Не спится Жуану...
Жизнь коротка - искусство вечно
Вне форума
[b:3d238a13cd]Павел ХА
ОГОНЬ[/b:3d238a13cd]
Девушка входила в озеро. Солнечные блики, отражаясь от воды, плясали на белом обнаженном теле. Огненно-рыжие волосы рассыпались по спине.
– Русалка! – восхищенно выдохнул комбат, не отрываясь от бинокля. – Огненная!
Из блиндажа донесся голос сержанта:
– Господин капитан! Штаб на проводе!
– Подожди! – отмахнулся комбат. – Сейчас. Еще немного. Еще…
У него перехватило дыхание, потому что в это время девушка остановилась. Она подняла руки, собрала волосы и подбросила их. Волосы на мгновение ослепительно вспыхнули в лучах яркого солнца и вновь заструились рыжим дождем по стройному девичьему телу.
Капитан судорожно сглотнул.
– Господин капитан! – настойчиво звал сержант. – Танковая атака! Господин капитан! Штаб вызывает!
– Да погоди! – сердито прошипел комбат. – Скажи, сейчас буду…
– Господин капитан! Танки на линии огня! Генерал ругается, требует огневой поддержки!
– Ладно, – проворчал комбат. – Иду…
Он уже хотел опустить бинокль, но в это время девушка обернулась.
Капитан окаменел. В этот момент не было силы, способной оторвать его от бинокля. Откуда-то издалека до него долетел истошный крик сержанта: «Танки! Танки!»
Девушка наклонилась, зачерпнула сложенными ладошками воду и, выпрямившись, вылила на лицо. Прозрачные струйки побежали по тонким ключицам, вдоль белоснежных грудей, по животу – ниже, ниже…
Комбат глухо простонал. За последний год этой изнуряющей бессмысленной войны он видел женщин только в форме и только издали.
Девушка улыбнулась. Капитану показалось, что она смотрит прямо на него. Она вскинула руки и сладко потянулась. Ее груди покачнулись…
Комбат зарычал.
И в этот момент чья-то рука потянула его за плечо. Капитан, развернувшись, врезал кулаком в маячившее перед ним лицо. Сержант отлетел к брустверу и, глядя на комбата, испуганно залопотал, размазывая кровь по лицу:
– Господин капитан! Танки прорвались! Прикажите открыть огонь!
– Я тебя! – погрозил ему комбат и вновь приник к биноклю.
Девушка стояла к нему спиной. Капитан припал взглядом к ее бедрам и заскрежетал зубами. Внезапно она, оттолкнувшись, нырнула – ловко, изящно, почти без всплеска. И тут же ее голова показалась над водой. Мокрые волосы потемнели, из рыжих сделались тускло-медными – будто погасли. Девушка немного поплавала, затем вышла на берег и скрылась за кустами ракиты.
Комбат опустил бинокль, чувствуя, как бешено колотится сердце. Затем перевел взгляд на передовую.
Здесь все было ясно. Танки уже въезжали на батарею, давили орудия, расстреливали из пулеметов разбегающиеся расчеты.
Сражение было проиграно.
Он спустился в блиндаж, машинально взял трубку, которая генеральским голосом бешено вопила: «Трибунал! Трибунал!»
– Да пошел ты, – устало произнес комбат, расстегивая кобуру…
А за кустами ракиты огненно-рыжая девушка выжала волосы, приняла из рук солдата полотенце и стала вытираться. Стоящий рядом майор с улыбкой наблюдал за ней.
– Вы, как всегда, неподражаемы, – сказал он.
– А вы бы отвернулись, господин майор, – сердито произнесла девушка. – И прикажите своим солдафонам не пялиться на меня так откровенно. Это раздражает.
– У них не так уж много радостей, лейтенант, – возразил майор. – Пожалуй, не стоит лишать их хотя бы этого удовольствия.
– Ну и черт с вами, – сказала девушка. Она вернула солдату полотенце и быстро оделась, затянув форму ремнями портупеи.
– Полагаю, со своим заданием я справилась? – спросила она.
– Несомненно! – сказал майор. – Еще одна батарея, и без единого выстрела. Готовьте вашу безупречную грудь для очередной награды, лейтенант.
– Избавьте меня от вашего армейского юмора, господин майор, – недовольно произнесла девушка и достала сигарету. – Лучше дайте огня.
– С удовольствием, – сказал майор и протянул ей зажигалку, на кончике которой дрожал огненно-рыжий язычок пламени.
Не куплю себе туфли к фраку, не буду петь по ночам псалом. Ничего, как-нибудь проживем.
Вне форума
[b:3abea8c954]Повелитель Павлинов[/b:3abea8c954]
[b:3abea8c954]Бурдюк[/b:3abea8c954]
Жил-был на горе великан Славик. Жил, как все великаны один - в пещере. Вы знаете, чем питаются великаны? Думаете, животных всяких ловят и жрут? Нет. Великаны варят суп из камней. Разную живность, вроде лосей и оленей, они считают забавой. Пнуть посильнее и смотреть, как рогатая тушка с криком «БЛЯ-А-А-А!!!» улетает за горизонт и красиво тонет в багровом свете заката. Да, романтики они, великаны эти и имеют чувство прекрасного.
Как-то поутру проснулся Славик, потянулся-зевнул, ёлкой спину почесал, из волос всяких паразитов – белок-бурундуков – вытряхнул. Брюхо урчащее похлопал и решил: - Жрать хочу!
Камней великан ещё загодя натаскал из карьера. Один камень был не похож на другие. Он был квадратный, из него торчала какая-то палка, а внутри копошилась некая козявка и пищала не разбери что: - Ах ты-ж, ёшкин кот! А ну поставь экскаватор на место!
Камень этот Славик потерял. Положил, вроде, у входа в пещеру – глядь – а камня нет уже. Только две змейки по земле неведомо куда тянутся. Плюнул великан на это дело и принялся за кулинарные колдования. Вытащил котёл, начистил, намыл его со всех сторон. Навалил камней до краёв и поставил на кострище.
- Ах, да! – воскликнул он, притопнув ножищей. – Воду забыл!
А в чём воду носить? Котёл-то уже занят. И тут Славик вспомнил старинное пра-прадедово слово – бурдюк. Почесал нос. Где ж его взять? Пошел в лес побродить, мозгами пораскинуть. Глядь – слон. Бежит себе, солнышку радуется, дудит в нос. Славик его хвать за хобот. Слон взмолился:
- Славик, - говорит, - ну, сколько можно? Я за***лся уже летать, как аэроплан какой-то! Ещё и возвращаться потом три дня! Иди лучше жирафа подкинь – его за шею раскручивать удобнее, чем меня за хобот!
- Не, - говорит великан. – Быть тебе сегодня не летуном, а бурдюком! А-ну вылезай из шкуры – а то я жрать хочу!
- Ты, *лять, совсем сдурел?! – взревел слон. – Как я из шкуры вылезу, **нулся что ли?!
- Не хочешь по-хорошему – я тогда сам тебя выковыряю! – нахмурился Славик, развернул слона задом и угрожающе вытянул указательный палец.
- Ну, ладно-ладно… - вздохнул слон. – Бурдюк говоришь? Я и так бурдюком могу быть. Пошли.
Привёл слон Славика к своему стаду слоновьему. Те как великана увидели, так и повалились от страха. Один аж побелел, что, как известно, призрак рождения Будды. Но так как белый слон не только побелел, но и умер от страха – Будда, скорее всего, не родился.
- Вай, сколько бурдюков! – Славик захлопал в ладоши и запрыгал от радости. Да так увлёкся, что половина слонов разбежалась, а вторая половина стала непригодна для использования – ни в качестве летунов, ни бурдюков. На самом деле все разбежались, а великан просто не заметил . Нет бы потерпеть, пока слоны посовещаются и натаскают ему воды в котёл. Так нет же, в пляс пустился и нате. Пришлось всухомятку камни жрать.
Не куплю себе туфли к фраку, не буду петь по ночам псалом. Ничего, как-нибудь проживем.
Вне форума
[b:ca95d027ce]Лентяй[/b:ca95d027ce]
[b:ca95d027ce]Номерок[/b:ca95d027ce]
– Какой у вас номер? – спросил меня сидящий по соседству нервный мужчина. Бедолага от волнения не знал, куда деть руки, терзал свою фетровую шляпу – уже превратившуюся в бесформенный ком.
– Семьдесят восьмой, – я показал на ладони багровый оттиск… и почему-то ничуть не удивился, ни оттиску, ни странной очереди в огромном гулком помещении с одной единственной дверью, над которой сейчас горела лампа с надписью: «Ждать!».
– Семьдесят восьмой. Везёт же некоторым, – завистливо произнёс он, тут же объяснившись: – А у меня тысяча девятьсот первый. С таким номером, сами понимаете, до второго пришествия ждать буду… А может, это и к лучшему?
Сначала не понял собеседника, но потом, словно, что-то включилось во мне – то, что владеет большей информацией, что-то заскребло, какие-то смутные знания готовы были вырваться на свободу и поглотить разум, ответив на вопросы терзающие его. Что за номерок на руке? Куда эта очередь? Где я? И почему я?!
Зажглась надпись: «Идти!»
Уверенным шагом к двери подошёл представительный мужчина, показав окружающим широкую ладонь с цифрой «Один». Решительно открыл дверь, и тут же отпрянул… должно быть от того, что увидел за ней, но собрался и шагнул внутрь. Те, кто был ближе к двери, вытянули шеи, пытаясь рассмотреть, что же там, в кабинете… но тщетно.
Дверь закрылась.
– И здесь блат, – вздохнул сосед.
Из кабинета никто и не вышел, но над дверью зажглась надпись, приглашая следующего.
Воспользовавшись секундным замешательством, к двери подбежал гражданин, жуликоватой наружности. Зажав часть номера пальцами, показал ладонь и, не дав никому опомниться, шмыгнул внутрь…
За дверью зарычало, раздался вопль, который тут же оборвался. На несколько мгновений в зале повисла тишина. Затем дверь распахнулась настежь… оттуда сыто рыгнули и возвестили:
– Следующий!
Все отшатнулись от двери… И тут кто-то, может, это был мой сосед, вежливо, но настойчиво подтолкнул меня к двери:
– Идите, сейчас ваша очередь.
Дверь придвинулась ближе, стала похожа на пасть…
… и тут я проснулся. У себя дома, в своей кровати.
Не веря такому счастью, осознал, что это был всего лишь сон! Страшный сон.
Посмотрел на ладонь. О, нет! Только не это!! Там красовался багровый номерок!
Включил свет. И облегчённо вздохнул – это прилипшая нитка и линии на ладони сложились в причудливый узор, напоминающий цифры.
Вдруг над дверью зажглась лампа:
«Идти!»
И спокойный голос произнёс:
– Ну что же вы лежите, вас ждут. Не задерживайте.
Не куплю себе туфли к фраку, не буду петь по ночам псалом. Ничего, как-нибудь проживем.
Вне форума
[b:ee4179e5f8]Повелитель Павлинов[/b:ee4179e5f8]
[b:ee4179e5f8]Пятачок[/b:ee4179e5f8]
Однажды утречком Пух и Пятачок, как обычно, прогуливались по весеннему лесу. К большому огорчению Пуха пчёлы ещё не проснулись и не сделали мёда. Но Винни не терял надежды. А вдруг в каком-нибудь укромном местечке удастся отыскать хоть маленькую весеннюю заначку хитрых пчёл? Он только об этом и твердил, с кряхтением нагибался и заглядывал под каждую корягу. Пятачок же наоборот – беззаботно забегал вперёд, кружился, нюхал цветочки, не смея их сорвать. Здоровался с каждой пролетающей мимо козявкой.
- Какой же ты глупый, Пятачок, – сказал Пух, поучительно оттопырив коготок на лапе. – Мёд – это не то, что твои цветочки и козявки. Это… это… - у медведя от волнения перехватило дыхание, - это МЁД! Вот. Лучше помог бы мне…
Друзья вышли на опушку со старым пересохшим дубом посередине. В дереве виднелось дупло – оно так и поманило Пуха. Ему даже померещился зов сладкого, тягучего, ароматного мёда. «Я здесь, я здесь, Винни-Пух! Достань же меня!». И медведь сломя голову побежал к дереву.
- Винни-Винни, ты куда? – удивился Пятачок.
- Там мой мёд. Я точно знаю, – Пух, тяжело дыша, прыгал возле дерева. – Помоги мне туда залезть!
Как только Пух влез в дупло, он вспомнил одну неприятную историю, случившуюся прошлым летом. Как он застрял в кроличьей норе. А вспомнил он ее, потому что снова застрял, но теперь в дупле.
- Ой-ой-ой! – закричал медведь, дёргая ногами. – Глупый Пятачок, что ты наделал?! Ты застрял меня!
- Я мигом! Я сейчас! – Пятачок стремглав бросился за лестницей, а когда вернулся, то обомлел от ужаса.
Поляну окружили фашисты. Худой курносый офицер в очках и в блестящих сапогах тыкал Пуха веточкой.
- Майн Гот! Вас ис дас, Генрих?! – спросил он у стоявшего рядом солдата, но тот в недоумении пожал плечами.
- Оооо! Майн либе швайне! Кам цу мир! – залепетал курносый, увидев Пятачка.
С каждой секундой круг сужался вокруг дрожащего поросёнка. Офицер, ухмыляясь, покручивая прутиком, подходил всё ближе, но тут произошло нечто. То, что Пятачок искусно скрывал с самого рождения по совету Мудрых. Он гордо выпрямился, в глазах его блеснул неведомый огонь, его уши слегка подрагивали на ветру.
- Ты не пройдёшь! – сказал он. – Перед тобой слуга Тайного Огня, владеющий пламенем Анора. Тёмное пламя Удуна не поможет тебе. Убирайся во мрак – ты не пройдёшь!
- Йа-йа, - усмехнулся офицер, махнул рукой и по его команде солдаты вскинули автоматы.
Взор Пятачка обострился гневом, тучи сгустились над лесом, а небо во все стороны прорезала молния.
- Аннон эделлен, эдро хи аммен! – прокричал он трубным голосом. – Феннас ноготрим, ласто бет ламмен!
Чудовищной силы ветер поднял фашистов под небеса и разметал в разные стороны, после чего небо прояснилось.
- Винни, ты в порядке? – спросил Пятачок, вытянув медведя из дупла.
- Ага, - кивнул тот. – Вот, мёд нашёл. Пока торчал тут – вспомнил, что сам же его сюда и спрятал осенью. А чего это здесь так гремело?
- Гремело? – пропищал Пятачок. – Не знаю, не видел - я за лесенкой бегал.
- Какой же ты глупый, Пятачок, – немного подумав, сказал Пух. – Я вот мёд нашёл, а ты весь день бегаешь и толку от тебя никакого.
Не куплю себе туфли к фраку, не буду петь по ночам псалом. Ничего, как-нибудь проживем.
Вне форума
[b:8e2db032bf]Зеркало[/b:8e2db032bf]
[b:8e2db032bf] НОМЕРОК[/b:8e2db032bf]
- Ну что, mon ami, у вас получилось? – спросил Мартин.
- А то! – ответил Жан. – Главное – это выбрать момент, а все остальное дело техники. Не в первый же раз!
- И все же, mon cher, у вас всего три номерка, в то время как у меня их пять! – заметил Мартин.
- Приклоняюсь перед вашим талантом! – склонил голову Жан. – Вы будто Призрак Оперы.
- Vous me flattez, mon ami! Но мне приятно!
- Жаль, что второй акт заканчивается! – разочарованно сказал Жан. – А так хотелось стащить номерок у того толстого пацана, который дразнил меня кусочком красной рыбы во время антракта.
- Красная рыба, Céleste! – мечтательно сказал Мартин. – Не отчаивайтесь, mon cher, у его родителей мне удалось умыкнуть один гардеробный номерок!
- Я отомщен! – обрадовался Жан.
- Пора! – увидев, как из зрительного зала выходят возбужденные зрители, сказал Мартин. – Пойдемте, mon ami, сейчас наша maman будет выдавать вещи.
- Ой, что будет, когда Станислава Брониславовна узнает, что кто-то потерял свои гардеробные номерки. – Предвкушая грядущие события, сказал Жан.
- Театр абсурда, mon ami! Театр абсурда! И что-то мне подсказывает, что не драма!
У гардероба, в этот пятничный вечер, разыгрался шумный двухактный спектакль. В первом действии прошли малые драмы в кругу семей, компаний и пар людей, оказавшихся без гардеробных номерков. Кого-то обвиняли в беспечности, невнимательности и халатности. Виновники бегали обратно в зрительный зал, но тщательный поиск не принес успеха. Тогда вспомнили о театральной столовой и даже туалете. Но, увы, номерков нигде не было!
Поняв, что пропажа произошла не у одного человека, люди стали подозревать неладное. Тут и началось второе действие. Обиды, ругань, уговоры, доказательства принадлежности вещей. Но гардеробщица Станислава Брониславовна была непреклонна, согласилась выдавать вещи только в присутствии главного администратора театра.
А за всем этим наблюдали два местных кота, прикормленных Станиславой Брониславовной, по кличке Мартин и Жан.
Не куплю себе туфли к фраку, не буду петь по ночам псалом. Ничего, как-нибудь проживем.
Вне форума
