|
СНЫТЬ
Разрослась невероятно сныть —
Корни съела дачного участка.
Корни метафизики так часто
Неспособны мы в себе открыть.
Впрочем, сныть — безвредная трава,
Суп, захочешь, может получиться.
Из колодца — серебро-водица,
Были б так естественны слова.
Листья ювелирные — они
Ведь всегда изделье ювелира.
Сныть — как мелочь сверхбольшого мира,
Где — дни самоцветы, дни-огни.
Выдрать сныть? Оставить? На стене
Старого сарая вижу плесень.
Нет же, это мох — занятен мне,
Он курчав и тонок. Рядом лесен-
ка, её подвину, снова сныть —
Сныть везде, и острых листьев море.
Осень сыпет дождик, всюду мокро.
А какие осень дарит сны?
ПОНУРАЯ СВИНКА
Понурая свинка глубок корень копает
Пословица
1
Я понурая свинка,
Глубоко я копаю.
Что блеснёт? Золотинка?
Небольшая такая.
Корень мысли желаю
Откопать я упорно.
Ибо ведаю, знаю —
Всё, что временно — вздорно.
Только зёрна златые
Интересны. Копаю.
Пусть смеются другие,
Цель свою не меняю.
Сколь удастся работа?
Корень смысла так важен.
Для того и свобода,
Что день смерти не страшен.
2
Понурая копает свинка,
И корень достаёт глубок.
Есть для мелодии сурдинка.
А сердца голос одинок.
Но свинка — столь она упорна.
Переплетение корней,
И смысла золотые зёрна
Ей целой данности важней.
А впрочем данность вне наплыва
Тяжёлой сути не нужна.
Копай же свинка терпеливо,
Трудись, пусть ты совсем одна.
Есть результат, и есть сомненья,
И жизни шаровая мощь.
Затерян в массе поколенья
Под своды смертные сойдёшь.
Коль настоящее реально,
То что фантазии твои.
Понура свинка и печальна.
Копай, копай...
Твори, твори!
ФАНТАСТИЧЕСКАЯ АПТЕЧКА
Фантастическая аптечка! —
Философский камень мерцает,
Ибо смерть — это бесчеловечно,
Ибо нас она унижает.
Фантастическая аптечка —
Замедлитель времени красный,
Ибо юность весьма быстротечна,
Задержаться охота в прекрасной.
Фантастическая аптечка —
Избавитель от всякого горя.
И таблетки — чтоб жить беспечно,
Да ещё возле пышного моря.
Не бывает подобной аптечки!
Горе, возраст — всё рационально.
Что ж, танцуя порой от печки,
Понимаешь, сколь жизнь брутальна.
Кабы знали, как жить пристало,
Никогда бы не умерли люди.
Осень полнит светом бокалы
Бытия — что же, счастливы будем...
ТОЛЬКО МУЗЫКА
Не бойся — кроме музыки
Нет ничего вокруг.
Как обойтись без музы ли,
Без вдохновенья, друг?
Снег тихо-тихо падает,
Ноябрик в никуда
Уходит...Где-то Падуя
Красива, как звёзда.
Есть музыка, есть музыка,
А больше ничего.
И есть дорожка узкая,
Но в тайный свет.
Во-во.
Не бойся — просто нечего,
Коль всё дано — просить.
И снегом всё подсвечено,
И так прекрасно жить.
ЕДОКИ КАРТОФЕЛЯ
Густое масло жизни плазму
Судеб скрывает. Полотно
Пугает чернотой — оно
Сознанье, склонное к сарказму
Изменит хлеще, чем вино.
Сколь подоплёка тяжела
Представленного на картине?
Не будет счастья вам в помине,
Одна отчаянья смола!
А есть над нами янтари,
Шатры миров и всё такое.
А едокам и цвет зари
Уже как нечто дорогое.
Картофель. Беловатый пар.
Еды на всех едва ли хватит.
И чем за жизнь сегодня платит
Тот, во главе стола? Он стар...
Мы что же — только едоки?
А с янтарями обманули?
Глаза у страха велики.
Мы, люди, будто позвонки
Близки друг другу.
Свет в июле,
Роскошный полдень у реки...
Где горе? Счастье нам вернули.
ДОДЕКАФОННАЯ МУЗЫКА
(стихотворение в прозе)
Кузнечики — адепты додекафонной музыки — заняты мускулистой выработкой дачной мелодии. Стиху ничто не может помешать, если душа настроена на эту волну. Пригоршни зыбкого цинка разбрасывает белый день, и алебастру лилии завидует зелёная пушистая гусеница на листе сливы...
* * *
Носите тяготы друг друга,
И тем исполните любовь.
Сама житейская наука
Нам души расшибает в кровь.
Своих-то тягот не умеем
Нести с достоинством, увы.
..а в детстве я ловил уклеек,
И рад был мять вихры травы.
Но коли тяготу другого
Своей сумеешь воспринять —
И для тебя звучало Слово,
И смерти не страшна печать.
* * *
И понял я рассеянность отца,
Когда бывало в детстве отвечал он
Не точно на вопросы, и печально
Мне становилось, и спадал с лица.
Тот взрослый мир был мало представим
Ребёнку — неприятности и прочее.
Отец был в нём, соприкасался с ним.
Порой казалось, что родные — прочие.
И сыну отвечая невпопад,
Он думал о работе, отношениях.
Теперь я вырос, вырос...В прегрешениях
Своих, увы, я сам и виноват.
* * *
Завирухи, закрутки, завывы метели.
И Вийон пробирается улицей белой.
У огня б оказаться, а лучше в посте,
И проклятья бормочет, усталый и бедный.
Что-то чёрное плоско лежит на дороге —
Девка мёртвая, и — наклонился, обшарил.
Две монетки в чулке — вот такие итоги,
Их оставит у мёртвой? Сие против правил.
Где вы, воры и братья — Дидье и Бродяга,
Мотиньи...Весь Париж занавесило белым.
Что в нагрузку к таланту? Богатство? Отвага?
Нет, всю жизнь воровать, быть голодным и бедным.
Как он любит разгул! А Париж позволяет,
Коли есть луидоры гулять, веселиться.
Огонёк полусонный в окошке мерцает.
Вор покуда Вийон, но ещё не убийца.
Дальше будут всё круче завывы метели.
Может примут Вийона в каком-нибудь доме?
Ах, скорей оказаться бы в чьей-то постели,
Иль хотя б у огня, с полной чашею кроме.
НА РЫБАЛКЕ
Верхоплавку поместил в подсачник,
На руке осталась чешуя.
Ну и что с того, что неудачник,
Коль рыбалка хороша моя?
Старица с глубокою водою,
Что чиста, а массою — темна.
Гладь её зовёт меня к покою,
Холодна, наверно, глубина.
Где песок, там стоит искупаться,
Там слоями родники идут.
Небо, расколовшись, отражаться
Продолжает синевою тут.
И — опять за удочки. Кувшинки
Нежно возле берега лежат.
Волшебством обыденной картинки
К городу весьма привычный взгляд
Поражён.
Заквакали лягушки.
Замолчали. Тишина окрест.
Клюнуло. Подсёк. Что будет лучше?
Пусть природу нарушает жест.
* * *
Машину потащило юзом.
Айда, кричала ребятня.
Вагоны с неизвестным грузом
Валились прямо на меня.
Нет, я избегнул катастрофы.
Пыль бело-серая столбом —
Чтобы потом впиталась в строфы
О пролетевшем, о былом.
ИСПОВЕДЬ КИЛЛЕРА
Был офицер, была страна,
А ныне нету ни хрена.
Чему служил? И что обрёл,
И пуст его судьбы глагол.
Но он умеет убивать,
С прицельной точностью стрелять,
Маскироваться и следить,
И тем и начинает жить.
А после, выполнив заказ,
Он слёзы льёт в который раз.
Он пьян, и он кричит стене —
Была страна, досталось мне
Её хранить и защищать,
Теперь я должен убивать,
Чтоб жить. И исповедь стена
Приемлет немо, как должна.
ШЁПОТЫ МЁРТВЫХ
Шелестение травы
Это шёпот их, увы —
Шёпот это речь костей,
Иль подземной силы всей?
Нет, какая в мёртвых сила.
Это днище дна — могила.
Шелестение травы,
Мёртвый голос половы,
Или сути костной голос
Тонкий и витой, как волос.
Шёпот мёртвых шаровой
Слышу вдруг над головой.
Все мы ляжем в шар земной.
Шёпот шелеста так вял.
-Да, я много потерял,
Ну а я...я ничего...
Скуку смертную? Во-во.
Клин меж нами — жив и мёртв,
И трава как натюрморт.
* * *
Есть мудрость в том, что жизнь пройдёт,
Да только кто ж её поймёт?
РАЗНОГОЛОСИЦА
Дождя разноголосица...
Там чей-то...что ли всхлип?
И на бумагу просятся
Страницы старых лип.
А жизнь разноголосица,
Коль разобрать, сама.
Дождя тугие полосы,
Занятные весьма.
Мерцанье ливня светлое.
Кто крикнул помоги?
И нечто безответное
В тебе живёт. Стихи.
Стихи шлифуют, мыслится,
Сухую плоть души.
Жизнь мелкая, как мыльница,
Так велика в тиши.
* * *
Как люди — те, чьи планы
Под гнётом обстоятельств пали
Ревут несчастные платаны
Под ветром адовым — не ждали.
Он рвёт и треплет их, неистов.
...как люди — те, чьи планы пали.
А я-то думал — мир батистов,
И побеждают вертикали.
* * *
Сейсмографа чувствительнее я,
Осложнена тем самым жизнь моя.
От звуков еле слышных пробежит
По сердцу дрожь. Страшит разрывом жил.
Чужая боль растёт во мне, когда
Я чувствую, как движутся года.
Сейсмографа чувствительнее я,
Затерянный в морщинах бытия.
* * *
Воды прозрачное мерцанье
Стихом не передать никак.
Пруд открывает тайнознанье
Подводных трав, отвергнув мрак.
Мох нежно дымчат, золотистый,
Гляди — зелёный анемон.
И водорослей бастион,
А может лес встаёт лучистый.
И утка медленно плывёт
И до прожилок вижу лапки.
Спокойное сгущенье вод
Как бы компот, медово-сладкий.
Граница с воздухом дана,
Вода — альтернативный воздух.
И мне видны нюансы дна —
Страшны — ведь мой серьёзен возраст.
* * *
Надрывается в малиннике цикада,
Миска полная клубники на столе.
Так и надо жить, вот так и надо —
Жить на воздухе, работать на земле.
Выкипает в светописи лето,
И висит под вишнями гамак.
И закат сиреневого цвета —
Не закат, а настоящий маг.
Что ещё? Застеклена веранда.
Сотовый в глубокой миске мёд.
Жизнь проста. И с тем — невероятна —
Сладкий вкус, и звук волшебных нот.
ЗЕРКАЛЬНАЯ КАНЦОНА
Сто тактов вверх по лестнице зимы...
Крылатые фантазии богаты.
В осколках памяти как отразимся мы,
Когда любовью к суете распяты?
Ладони нот сжимают старый мозг.
Зеркально небо покачнётся.
И отразится золотое солнце
В разнообразье вод. Бликует мост.
Жёстко устроен мускулистый мир.
Косматы страхи сердца.
Но ширь зеркальная как пир,
И от него не отвертеться.
* * *
С камня ящерица смотрит
На узоры облаков.
Камень мал, как будто сморщен,
Сжат количеством веков.
Ящерица цепенеет,
Погружается в себя.
Человек насколь умеет
Так вот, ежели судьба
Донимает? Синевою
Неба переполнен мир:
Ящерице важно то и
Что стремится в дальность миг?
Замерла, и вот уж юрко
Камень покидает тот.
Изумрудом чудно шкурка
Лазуритово блеснёт.
* * *
Всё чаще представляешь мёртвых —
С родными не договорил.
А глаз своих не любишь волглых.
Людей же, что ушли, любил.
Застолье с ними представляешь,
И разговоры ни о чём,
И нечто в этом обретаешь,
Что плещет золотым огнём.
С отцом ли — он всего важнее,
С семейным другом — о стихах,
Перебираются идеи,
Иные блеск! — увы и ах.
Иль сам наполовину мёртвый
Сегодня ты и тем живёшь?
За окнами пейзажик мокрый,
И...вряд ли будущего ждёшь.
ПО МОТИВАМ ДЖ. ГЕРБЕРТА
Пришли домой — дверь не открыть.
Ключ провернулся много раз подряд.
Что...воздух лестницы их стонами прорыт?
Навряд.
Приедет МЧС, откроют дверь,
В умение других поверь.
И всё же — кто ты, человек?
Устройство мыслящее из воды и мяса?
Жемчужина иль мыслящий тростник?
Был у меня четверг
Как век — событий масса,
Обогатился мой язык.
Язык — он лжец
И провозвестник истины, которой
Должны служить.
Янтарный мозг постигнет нечто наконец,
Избавленный от вздора.
Герой продолжит жить.
Но человек — он непонятен сам себе —
Был офицер, стал киллер.
О чём толкуют Герберт или Шиллер?
Стихи помогут хоть кому-нибудь в судьбе?
Плотноуложен в гроб
Как циркуль в готовальню —
А был для бабки повивальной
Объектом некогда, стать трупом чтоб.
Он капля — человек.
А океан велик,
Вселенной океан,
Всех звёзд и судеб, всех камней и башен...
Чтоб человек усвоил космоса язык,
От ветхой древности уйти обязан, скважин
В душе не оставляя злу. Уйти
Вверх по небесному пути.
ВОЛШЕБНАЯ СНЫТЬ
Не рви меня, прошепчет сныть,
Тебе навею золотые,
Необычайнейшие сны
О чуде бытия России.
Тебе поведаю о трёх
Дорогах — выберешь любую.
Не рви меня, я не горох,
Я древней тайной существую.
И я подумал о годах,
Где Китеж был кристаллом смысла.
И о неведомых мирах,
О виноградных янтарях,
О пышносотканных шатрах
Любви, когда слова и числа
Соединятся в небесах.
 Скачать произведение
|
Работы автора: Василек и водяной Индекс опоры Сгореть стихами для других все работы
|
