МЕДЕЯ
(ироническая пьеска)
Актовый зал. Пустая сцена. Служитель
Втаскивает из соседнего помещения
Два стула, устанавливает их рядом с другими.
Служитель. Экзотика...Эх-хо-хо...Вот это экзотика. Раньше бывало всё больше политические деятели разные...или генералы. Знаменитости всякие. Генерал, выигравший кампанию, интересней, конечно, чем какая-то кинодива или киномагнат. И вид такой — сразу видишь победителя. Н-да. Победителя от побеждённого сразу отличишь...хотя по каким признакам — Бог весть! Боли может в глазах меньше, или наоборот...Спортсмены часто бывали. Выиграет турнир — и к микрофону. Улыбается, шутит. Тоже вроде полководца. Но спортсмены веселей. А теперь...не сказать, что докатились, но всё же неловко как-то. Хотя интересно послушать, о чём её спрашивать станут. Известно ведь всё. Обсказано многократно. (смотрит на часы). Не спешат, однако, господа журналисты. Пресс-конференция с Медеей, видать, не слишком интересует. Так. Стулья пересчитать. Два, три...(бормочет невнятно). Ну вроде всё. И ведь не победительница...не кинодива. Одно слово — миф. К тому же трагический. Ого! Кажись, идут. Ага вон первые. Ладно, смываться пора. Не моё это место. Заметят — скандала не оберёшься. Кхе-кхе...как же — пролетарий! А что — я меньше ихнего видал? (исчезает в боковой двери).
Появляются Х. и У.
Х. Однако, странно: пустота. Неужели мы — первые?
У. Что странного? Хорошо! Бери любые места. Готовь блокнот.
Х. Давай поближе.
У. Боишься прослушать?
Х. Нет-нет. Всё поудобней. На слух не жалуюсь вроде пока.
У. Как с вопросами?
Х. А что? Сориентируемся по ходу.
У. И кому вообще пришла в голову идея устроить подобную конференцию?
Х. Кому? Да не суть! А согласись — занятно. Только вот спрашивать неясно о чём.
У. О прошлом, понятно. Не о будущем же.
Х. Да я не о том. В мифе вроде всё сказано. Скандальчик тут не выудишь. Ну, дочь царя. Ну влюбилась в принца — или в кого? В чужестранца? Ну, наворочала дел. Древняя история. Что в ней сейчас-то?
У. Что? Не знаю. Может что и есть. Какое-то хоть разнообразие среди всеобщей обыденности.
Х. Это газетной что ли?
У. А то какой же?
Х. Ну-ну. Не цапай руку, которая кормит.
Занимают места у сцены.
Х. А где, интересно, местный пролетарий? Коллег нет, так хоть с ним покалякать.
У. О чём ты с ним калякать собрался?
Х. Да так, вообще. Пролетарий ведь не то, что мы. Книг не читает, думает — шут его знает, о чём он думает. Но что ни ляпнет — смешно. Фельетончик потом сбацать можно, или даже рассказик.
У. Ну нет твоего пролетария. Зато вон коллеги прутся. Вижу красный нос А.
Входят А., В., С.
Х. А я — очкастую рожу В.
В. Ладно, ладно, сокол. Посмотрим, кто быстрее матерьялец сварганит, да побольше монет загребёт. А то вишь — очкарик.
Х. Очкарик и есть. Кобра очкастая. Поэтому и монет больше гребёшь — въедливый очень.
В. Въедливый? Не въедливость важна, а ум. Книги надо читать, преимущественно умные. В свободное от писанины время.
С. Может у него свободного нет. Слушай, Х, что ты там про Вальтера накропал?
Х. Про Вальтера? Это который чемпионат выиграл? Так то и накропал, что гомик. Раз гомик — так гомик, ничего не попишешь. Их вообще развелось — с души воротит. Но публике нравится. Хавают — деньги сыпятся. А мне наплевать — лишь бы платили.
С. Он на тебя в суд подаст.
Х. Судиться замается. Я в этих делах учёный. Тем более — известно из первоисточника — от его партнёра. Так что фиг он рот откроет этот Вальтер.
А. Ладно вам, господа, дело прошлое. О настоящем думать надо. Кто-нибудь вообще помнит миф?
Х. Вот Х. помнит. Он мне уже схему набросал.
А. Схему? Это как?
У. Как там у тебя? Царская дочка. Увидела чужестранца, втюрилась, и — поехали.
В. Дракона она там какого-то усыпляла.
С. Вот и расспросим.
А. Вон Д. Идёт. Интеллектуал наш недоделанный. Всё сейчас в деталях распишет. Никакой Медеи не потребуется.
У. Д., а Д, подлец ты этакий. Как ты у меня сто монет в воскресенье выиграл, а? Это не безобразие? Они ж у меня последние были!
Д. Не садись играть на последние. И вообще — карты это тебе не статейки кропать. Тут думать надо. Разрабатывать стратегию. Изучать чужую...
А. Ладно хватит теоретизировать! Расскажи нам лучше про Медею.
У. Кому Медея, а мне бы сотню вернуть.
А. Бодренько накатаешь — вернёшь и с лихвой.
Д. А что рассказать-то?
А. Побольше, побольше. А главное — в деталях. Из чего сок жать.
Д. Да ты больше пену гонишь. До сока не доберёшься. Я не говорю про суть.
А. Лаяться я сам умею.
Д. У этого мифа столько вариантов...будто не один миф, а несколько. А может их и есть несколько, только с одними героями. Явится — расспросим. Вообще-то уже пора начинать. Чего тянут?
У. Ну а что там самое пикантное?
Х. Во — на счёт сотни забеспокоился.
Д. Кому что. Мне, например, больше всего нравится, как она Пелея извела,
Помогая своему избраннику. Это уж после всех дел — основных то есть, когда они на какой-то примчались — остров не остров — и она убедила двух Пелеевых дочерей — во дуры! — что для омоложения отца необходимо расчленить его надвое — половины сварить, и она восстановит их, уже в молодом виде. Продемонстрировала искусство на баране — получилось. Агнец вышел. Ха-ха-ха. Ну те дуры поверили, папашу — надвое, и — капут. Впрочем, власть кажется всё одно к Ясону не перешла.
Толпой входят журналисты. Отдельные голоса.
-Видишь не опоздали.
-Дай сотню да завтра.
-Что пить не на что?
-Как ты его продрал! Аж перья летели!
-А Д.-то уже здесь!
-Опередить его думал? Как же!
-Интересно, кто первый явился?
На сцене появляется распорядитель
Распорядитель. Рассаживайтесь, господа. Не беспокойтесь: мест хватит. Хотя сегодняшняя встреча не может не вызывать повышенного интереса. Тише, господа. Тише. Время суетиться не пришло. Тише, прошу. (звенит в колокольчик). Так. Всё. Итак, господа, мы начинаем серию встреч с героями античности, с персонажами древнегреческой мифологии. Мы долго колебались, кого пригласить первым. Кандидатура самого известного из них — Геракла — отпала, покамест отпала — в связи с его невоздержанностью в питии. Тесей не смог вырваться из Аидова кресла, как и его собрат по несчастью — Пейрифой. Ахилл — опровергая расхожие рассуждения о своей смерти — скрывается в каких-то лесах от жужжащей, постоянно преследующей его стрелы, пущенной Парисом. Пока длились наши поиски, к нам явилась, предлагая свои услуги, госпожа Медея. Итак — первая наша встреча — с Медеей. Поприветствуем, господа. Прошу аплодисменты.
Под аплодисменты на сцене появляется Медея.
Распорядитель. Так, так. Прошу вас, госпожа Медея. Сюда, пожалуйста. Сюда.
Сумбур голосов.
-А хороша вить!
-Ещё бы — гречанка!
-Гречанка! Время-то скоко прошло!
-Что ей твоё время!
-Прям кинозвезда. Или примадонна.
-Куда там! Ни одна звезда не дотянет!
Распорядитель. Тихо, тихо, господа. Госпожа Медея. Это микрофон, в ваше время такого не было, он — для усиления голоса, когда будете рассказывать или отвечать, говорите, пожалуйста, сюда, в эту ребристую штуку. Ну-с, господа, я думаю для начала госпожа Медея скажет пару слов о себе? Или — нет необходимости?
Х. Пожалуйста, пожалуйста. Биографию в двух словах.
У. Вечно ты всё затянуть норовишь!
Распорядитель. Да, госпожа Медея. Основные, так сказать, факты биографии.
Медея (медленно). Биографии?
Распорядитель. Вот-вот. Кто отец и так далее...
Медея. Я думала в этом нет необходимости. Но...раз просите...Я — дочь царя Колхиды Ээта, и — здесь источники расходятся, а сама я толком не помню — то ли океаниды Идии, то ли самой Гекаты — покровительницы волшебниц; кажется, к тому же, я внучка Гелиоса, так что солнечный жар у меня в крови. История с аргонавтами вам, вероятно, известна — как эти люди явились за золотым руном, и что Ясон возглавлял поход, и вряд ли бы добился победы, если б не моё волшебство, да Афродитины выкрутасы. Перед его красотой я не смогла устоять, а обещание жениться окончательно решило дело; я стала ему помогать, и кончилось это трагедией. Потом я бежала с ним, ибо что меня ожидало дома? Едва ли благодарность отца, ха-ха. Происки Алкиноя способствовали нашему бракосочетанию. В Колке я помогла Ясону расправиться с Пелеем, обманув его дочерей, и ничуть не жалею о жестокости, с которой это было проделано. Нас изгнали из Колка — чего ещё ожидал Ясон со своей местью? — и мы поселились в Коринфе, где я родила Ясону двух сыновей, и в благодарность получила предательство: он задумал жениться на Главке. Тут уж пришёл мой черёд мстить: я послала ей, якобы в подарок шикарный пеплос, пропитанный ядом, и она сгорела, как факел, вместе со своим поганым отцом. Потом я заколола Ясоновых детей, и дала дёру в пределы, которые вряд ли появятся хотя бы на одной карте. Легенда расцветила мои дни — не верьте многочисленным сплетням — якобы я оставила детей у какого-то алтаря — нет, я заколола. Именно заколола, а не отравила их. Потом ещё болтали, что в Афины вернулся — инкогнито — Тесей, и я убедила мужа попытаться погубить пришлеца, опасаясь за власть, которая могла перейти к нему. Какое мне дело до власти? Слухи поженили меня с Ахиллом якобы на Блаженных островах, куда я перенеслась после того, как мой сын, Мед, захватил половину Азии. Не верьте этому. Пустые домыслы, бредни. Было всё так, как я вам рассказала. Вот и всё. Теперь, как я понимаю, вы будете задавать вопросы?
Распорядитель. Да, да, совершенно верно. Прошу вас, господа. Соблюдайте очерёдность — время не ограничено.
Вопрос. Госпожа Медея, что вы думаете о времени? Сумели ли вы обыграть его? Ваша внешность столь изумительна, что...
Распорядитель (хватаясь за голову). Господа, господа!
Медея (спокойно). Внешность? Это следствие золотых слов, разбросанных вокруг меня. Это уж не моя заслуга.
А время...что я думаю...время чрезвычайно однообразно. Серая или бесцветная полоса. Отчасти река, только неощутимая — ни искупаться, ни сгинуть; но в эту воду всё же можно вступить дважды, противореча нашему мудрецу. Молодость, зрелость, старость — подобны шагам, уютным шагам в недружелюбно журчащем времени, и старые открытия, кажущиеся новыми, свидетельствуют о том, что это всё та же вода. Время, наверно, хорошо одним — оно стирает боль.
Вопрос. Много ли боли вы узнали?
Вопрос. Прошу прощения, но вы не ответили на вопрос — сумели ли вы обыграть время?
Распорядитель. Спокойнее, господа.
Медея. Обыграть? Конечно, нет. Мифы тоже кончаются, гаснут, покидают сознание. Время было бы в выигрыше, но оно не играет. На счёт боли...Было больно видеть Ясона и думать о невозможности заполучить его. Афродита сыграла со мной злую шутку. Никогда не поймёшь эту богиню. Потом, когда я решила помочь Ясону, боль прошла, и дальше, пока длился наш путь, меня даже не тревожили сожаления. Боль вернулась, когда я узнала его планы относительно Главки, но тогда ненависть и жажда мести сильно разбавляли её, уменьшая крепость. Затем, уже в колеснице, уносящей меня вверх, я поняла, что всё кончено — боль ушла навсегда, осталось время, а время эквивалентно скуке, а не боли. Об этом я уже говорила.
Вопрос. Нет, нет, не было такой формулировки. Так ли это?
Медея. Пожалуй, так. Скука. Вечная скука. Вечная зевота. Земное колдовство — плохая подмога. Впрочем, надо у Кроноса спрашивать, как ему не надоела вся эта волынка.
Вопрос. Вам не надоел ваш образ?
Медея. Что? Мой образ? Но это вы видите какой-то образ. Мне было просто интересно жить. Не скажу — безумно интересно, но что-то всё-таки щекотало нервы, радовало. Огорчало...
Вопрос. Вы считаете свою жизнь заурядной?
Медея. Мой милый (насмешливо) кто же считает свою жизнь заурядной? Моя жизнь была хороша для меня, и — точка. И...мне бы не хотелось рассматривать прожитые дни, как повод для трагедии.
Вопрос. Вы негативно относитесь к написанному о вас?
Медея. Негативно? Нет! тут скорее вопрос жанра, вернее путаницы жанров. Это должен быть скорее фарс, или трагикомедия. Ведь например страх Ясона перед этим драконом был просто смешон — дракон старый. И без моих чар полусонный, победить его — пустяки. Потом напридумывали, что он убил дракона¸по рукоять меч свой всадил — в глотку там или сердце...А он и про меч свой забыл, растёкся от страха, как медуза, стоял и ждал, пока я произведу необходимые манипуляции — мне было так забавно, но и не буду врать — мило — что я сознательно нагнетала таинственности. И Ясон, глядя на затейливые пассы моих рук, верил в грозную силу чешуйчатого существа, отжившего свой век.
Вопрос. Извините, создаётся впечатление, что вы не слишком высокого мнения о своём бывшем избраннике?
Медея. Ну вы же читали Еврипида? Ха-ха...какие симпатии может вызывать предатель? А впрочем... Что теперь-то. Влюблена, влюблена была, как кошка. Афродитина пелена. Могучая богиня, не чета какому-нибудь Танату, того вообще смертный одолел.
Вопрос. Как это соотносится с вашим утверждением о трагикомичности ситуации?
Медея. Очень просто. Было невыносимо смешно наблюдать за мной со стороны. Царская дочь, спятившая от чужеземца.
Вопрос. Госпожа Медея, как вы относитесь к любви.
Медея. Ха-ха...я не эксперт в этом вопросе. Моя любовь была неудачной. Обращайтесь к Афродите.
Вопрос. И всё-таки.
Медея. Всё-таки? Очень неврастеничная штука
Вопрос. А счастлива любовь?
Медея. Счастливая? Это когда похороны супругов приходятся на один день, а смерть — уста в уста? Нереально. Хотя...отчасти я сама нереальна.
Вопрос. Элоиза и Абеляр?
Медея. Это было много веков спустя. Я с ними незнакома.
Вопрос. Что такое реальность?
Медея. Ну уж, кого спрашивать — так меня. Реальность, реальность...С одной стороны то, чего можно коснуться — дерево, камень, вода. С другой — то, что кажется возможным объектом прикосновения. Скажем, боль. Что может быть реальнее боли, а поди, прикоснись. Впрочем, боль всегда ассоциируется с чем-то конкретным. Раздавленные виноградные гроздья. Разбитый кувшин, и молоко среди черепков. Может быть , реальность — это поверхность — то бишь: она поверхностна. Это не так уж плохо, по-крайней мере, ладонь, или взгляд стыкуются с первой сущностью предмета. То, что в глубине — малодоступно, а это видишь, значит, отчасти, ощущаешь. В конце концов можно сказать и так: реальность нереальна. Видимость затуманивает суть. Впрочем — это уже из области метафизики. Я в ней не очень сильна.
Вопрос. А смерть?
Медея. Смерть? Та же метафизика.
Вопрос. И всё же?
Медея (с улыбкой). Умрёте — узнаете.
Вопрос. Поскольку вы пребываете в этом состоянии много веков, хотелось бы большей точности.
Медея. Точность здесь невозможна. Смерть — это зыбкость. Торжество дрожащих волн. Воздушных флюидов. Воздух плюс вода плюс солнце плюс память плюс невесть чего...Можете громоздить до бесконечности любезные вам категории. Но уж по крайней мере — не тупик. Нет, не тупик. Там, в сферах, куда попадает душа, и начинается это — бесконечное. Бесконечная скука. Ха-ха...
Вопрос. Как вы относитесь к своему прошлому?
Медея. Моё прошлое — это реальность мифа. Я всё это когда-то прожила, и — как мне к этому относиться? Было и было. Предположить повторение былого нелепо. Время не совершает таких закидонов. Да и если б оно — повторение — было возможно, я б всё равно ничего не смогла б изменить — из-за сил, явно превосходящих мои. Я уж не говорю о Мойрах, но тягаться с Афродитой...
Вопрос. Как вы сейчас оцениваете собственную историю?
Медея. Слишком похожие вопросы. Зачем мне её оценивать? Повторяю: жизнь имеет большую ценность , нежели воспоминания.
Вопрос. А как отнёсся ваш отец к вашему предательству? Вероятно, у него была своя точка зрения на происходящие события?
Медея. Вероятно. Но об этом стоит спросить его самого. Я-то откуда знаю? Верно, осудил, и по-своему был прав.
Вопрос. Значит ли это, что вы осуждаете себя за бегство с Ясоном? За помощь в похищении руна?
Медея. Что руно? Обыкновенная шкура. Ну, золотая...Ценность? Может, и велика с человеческой точки зрения, но едва ли чрезмерна с точки зрения колдуньи. А отец...Верно, тут примешивалась ревность, отцовская ревность к чужому, к соблазнителю. Отец думал, что я всегда буду возле него. Иллюзия! Дочери уходят быстрее, чем того бы желали отцы. Тут уж ничего не поделаешь. Не думаю, что я предала его интересы — я отстаивала свои. Грани стираются. Государство отступает перед влюблённостью. Отец этого не понял бы. Наверное, он очень злился. Представляю себе его лицо! Но что он мог поделать? Я применила своё — и немалое! — искусство. Стрелы, пущенные за кораблём, в разгар погони, я останавливала, и они, замерев, падали в воду. Едва ли я вообще думала об отце.
Вопрос. Как вы понимаете вину?
Медея (смеётся). Вина? Это когда виноват.
Вопрос. А если серьёзно. Вы виноваты перед отцом? Ясон виноват перед вами?
Медея. Ясон? О да! Променять меня на эту тварь! Забыть детей, которых я ему родила. Да ещё эта маска — лицемерная маска — мол, он поступает, как лучше — для меня же. Не помню уже всей его казуистики. Помню, что эта дура держалась за него обеими руками. Ну и получила! Нет, Ясону нет прощения в моём сердце. А отец...вот он-то, наверное, меня простил. Да, я, наверное. Перед ним виновата...его святыни и всё такое...А, право, надоело! Такая древность. Не помню я...никакой вины за собой не чувствовала — влюблена была и всё!
Вопрос. Вы считаете влюблённость оправдывает всё?
Медея. Всё оправдывает только смерть.
Вопрос. Что вы думаете о смерти?
Вопрос. Что такое время?
Распорядитель. Господа, господа, повнимательнее, пожалуйста. Об этом уже спрашивали — разнообразьте вопросы — редкая гостья, а вы всё о смерти, да о смерти. И не все сразу — соблюдайте очерёдность.
Вопрос. Есть ли бессмертие?
Медея (лукаво щурясь). О да! И оно очень приятно.
-Как?
-Что оно такое?
-Что вы имеете в виду?
Медея. То и имею. Уж не длительность загробного бытия. Оно-то понятно, что бесконечно. Но та беспечность, с которой люди относятся к бессмертию, уморительна. Умудряются верить во что угодно, а в то, что очевидно...Оно понятно — страх...Куда ж от него деваться...а всё ж чудно...
Вопрос. Значит ли это, что смерть — реальность?
Медея. Опять вы лезете в метафизические дебри. А что ж она такое? Конечно, реальность. Впрочем, может быть именно последняя реальность на пути в ирреальное.
Распорядитель. Господа, господа, поконкретнее. Поменьше философии.
Вопрос. Было ли вам страшно, когда вы бежали с Ясоном?
Медея. Страшно? О нет! я была хорошо вооружена. Влюблённость плюс магия — что может одолеть такую сумму? Ясон — тот да. Казался испуганным, особенно, когда увидел погоню. Может я фантазирую, но голос, отдающий команды, всё же дрожал.
Или наговариваю? Время это, знаете ли. Его пласты не соскоблить, даже если уже не нуждаешься в теле.
Вопрос. А было ли всё это?
Медея (улыбаясь) Ну, это вам видней. Все вы много читали, и раз собрались здесь, то, наверное, уверены, что было.
Вопрос. А вы?
Медея. Я? Сложно ответить. Сложно отличить реальное от иллюзий, по-крайней мере прожив столько, сколько прожила я. Часто одно входит в другое, потом опять, и так до бесконечности, как в восточной игрушке.
Распорядитель. Господа, я попросил бы держаться в рамках. Наше присутствие здесь гарантирует реальность происходившего тогда.
-Это вопрос открытый, можно и поспорить.
-Ну, спорить ещё здесь не хватало, тоже — любитель дискуссий!
Распорядитель. Господа, спокойнее, спокойнее, не затевайте споров — они чреваты скандалами. Задавайте вопросы уважаемой госпоже Медее.
Вопрос. Вы любите спорить?
Медея. Спорить? Никогда не задумывалась об этом. Бывало я спорила с Ясоном.
Вопрос. А с отцом?
Медея. С отцом — нет, никогда. Но споры с Ясоном ни к чему не приводили — оставался только осадок в душе. Значит не люблю. Да и зачем?
Вопрос. Но если не совпадают взгляды?
Медея. Пространство велико. Всегда можно отстраниться. Зачем теснить друг друга? Это проклятое пространство вместит всех — с избытком. Прошлое, будущее — ведь оно держит в себе и то, и другое...Для десятков и сотен мнений точно найдётся место.
Вопрос. Что для вас значит материнство?
Медея. Немногое. Так, или иначе — оно менее важно, чем влюблённость, магия, реальность, иллюзия. Хотя...это тоже иллюзия — будто дети — твоя плоть. К тому же свою плоть убивать сложнее. Наверное, я была дурной матерью. У меня другие функции. Я всё-таки не Ниоба.
Вопрос. Ваша магия — что она такое?
Медея. Это очень древняя наука — или искусство — тогда всё смешивалось. Быть может, смешивается и сейчас, но вы разучились воспринимать это. Магия шла от Гекаты. Вскормленная земельными соками, настоянная на жертвоприношениях магия увеличивала своё могущество день ото дня, час от часа. О, магия — это густая ирреальность, забирающая, засасывающая в себя всё — прежде всего явь. Магия была моей первой влюблённостью. Ясон стал второй. Но к тому времени я была уже слишком искусна, чтоб навыки испарились.
Вопрос. До каких пределов простиралось ваше могущество?
Медея. Этого никто не знал. И меньше всех я. Иногда казалось, что мне подвластно многое, очень многое: стихии, предметы, люди — всё мешалось в кипучем круговороте. Но не так это было. Ибо потом, уже годы спустя. Я не могла вернуть себе мужа, отобрать его у рыжей потаскухи, царёвой дочки. Вот вам и магия. Видать, сок распутства сильнее. Это, впрочем, к делу не относится.
Вопрос. Так значит, если вы говорите о сопернице, да ещё в таком тоне, миф всё же был реальностью?
Медея. Не большей, чем все ваши жизни.
Вопрос. Вы говорите загадками.
Медея. Наши оракулы всегда говорили загадками. Ищите шифр.
Вопрос. Существует ли он?
Медея. А иначе существование мифов не имело бы смысла.
Вопрос. А оно имеет?
Медея. Думаю, да.
Вопрос. Что для вас важнее — день или ночь?
Медея. Магия действенней ночью. Любовь — прекрасней. Влюблённость — невыносима. Смотря что иметь в виду. Так или иначе, ночь красивей, особенно там, у нас, с дыханием моря, абрисами кипарисов, точками звёзд.
Вопрос. А звёзды, верно, были роскошными?
Медея (восторженно). Да! Блёстки серебра, серебряные гвоздочки, складывающиеся в прихотливые узоры; медовые капельки, брызги молока...Глядя на них, можно было чувствовать себя счастливой.
Вопрос. О чём вы думали, глядя на звёзды?
Медея. Да ни о чём. Или обо всём сразу. Ступенька за ступенькой, образ за образом. Это было как восхождение по бесконечной лестнице, или как волшебная музыка.
Вопрос. А вы любили музыку?
Медея (задумчиво). Да, пожалуй. Сложно было тогда не любить музыку. Специально я ей не занималась.
Вопрос. Была ли музыка в почёте?
Медея. Если вы изучали историю Эллады, то должны знать. Нового я вам ничего не скажу.
Вопрос. Думали ли вы о бессмертии, глядя на звёзды?
Распорядитель. Господа, опять скучная метафизика. Поближе к земле, к быту, господа.
Медея. О бессмертии? Нет, не думала.
Вопрос. Было ли у вас любимое блюдо?
Медея. Ха-ха...Ну и вопрос. Я обожала медовые ковриги. И ещё мясо ягнёнка, зажаренное на угольях.
Вопрос. А виноград?
Медея. Фу, терпеть не могла виноград. Рот распирает слюной, чуть не давишься, сладкая гадость!
Вопрос. Ну а вино? Доставляло ли оно вам удовольствие?
Медея. Вино я пила очень умеренно. У нас в ходу было лёгкое вино — оно не кружило голову. Иногда было приятно.
Вопрос. Что лучше — вино или молоко?
Медея. Молоко. Конечно, молоко. Звёздное молоко.
Вопрос. Что это значит?
Медея. Млечный путь. Удовольствие пить глазами.
Вопрос. Что важнее в любви — глаза или уши?
Медея. Разумеется, глаза. Любовь рождается на днище взгляда.
Вопрос. А уши? Приятны ли вам были Ясоновы нежности?
Медея. Ещё бы — он был отменный говорун.
Вопрос. Только ли говорун?
Медея. Что означает ваш вопрос?
Распорядитель. Господа, это переходит всякие границы!
Вопрос. Как он был в постели?
Распорядитель (хватается за голову). Ох-хо-хо!
Медея. Ах, вот оно что! Видно, в этом мире ничего не изменилось!
Вопрос. Что вы имеете в виду?
Медея ( встаёт). Запомните вы, господа сплетники, чёртовы балаболки, дешёвые писаки — вы, ничтожества, — Ясон был героем, который остался в веках, тогда как вам и три дня не удастся задержаться в чьём-нибудь воспоминании — после ваших ничтожных смертей. Он был героем — он не мог быть плох в постели, вы, импотенты несчастные!
-Значит, плохи были вы?
-Почему он вас бросил?
-Вы испытывали оргазм?
-Часто ли он кончал?
Медея (кричит). Вы — мелочь, отребье, как вы...
-Сколько вам требовалось предварительных ласк?
-Долго ли тянулась прелюдия?
Медея. Заткнись, сволочь (хватает микрофон, кидает в зал).
Распорядитель, А...побери вас всех! Что за безобразие. Как вы смеете?
-Заткнись, пачкун. Ну ты, мифологическая стерва, отвечай на вопросы, или...
Медея легко опрокидывает стол. На сцену
Летят стулья. Крики: Отвечай, дрянь.
Медея исчезает за сценой. С шумом, ломая стулья,
Сшибая распорядителя, журналисты лезут на сцену.
Затемнение.
Свет.
Среди развороченного зала появляется служитель.
Служитель. А ведь образованные вроде люди — не чета мне, пролетарию. А туда же — давай всё крушить. Наводи теперь порядок! ( поднимает стул). Эк, ещё и поломали...Ну не гадство, а? Медею эту чуть не разорвали. А ведь красивая баба. Почище иной кинозвезды будет. Что им от неё надо было? Отвечать что ли отказалась? Бред, да и только. Распорядитель бледный, рожа в крови...дрался с кем-то что ли? Или остановить кого пытался? Тут остановишь...Эх, господа, господа...И кому это нужно...стулья поломали стол разнесли...Ладно. Бог вам судья...моё дело порядок наводить. ( начинает медленно расставлять стулья).
 Скачать произведение
|
