|
ЖАЛОБА ПОЭТА
И если Ты мне дал сей дар,
То почему же сделал Ты,
Что в смертную уходят даль
Мои стихи, мои листы?
Иль я ошибся, дара нет?
И снова облака вокруг
Так заглушили чистый свет,
Что каждый день тяжёл, как плуг?..
К ДЕСЯТИЛЕТИЮ СМЕРТИ ОКУДЖАВЫ
Десять лет назад бард ушёл.
Кому-то были песни его важней, чем собор.
Объединял, улицу нашу нагрел.
(А теперь никакой невозможен сбор.)
По Калуге — когда-то его — бреду,
На школе мемориальную доску вижу.
Солнечных пятен вбираю свет,
Что выжигает эмоций негожих жижу.
Помню ли песни? Тут ясен ответ.
СЛУЖБА СЛУЖБ
Коль сочинение стихов
Рассматривать как службу служб,
Жизнь превратится в суммы слов,
Не очень ясные к тому ж.
И тем не мене — так и есть:
Поэзия — как служба служб —
Поскольку боль, и свет, и весть
В ней слиты мощью светлых душ.
В РАВЕННЕ
1
Восьмигранник церкви Сан-Витали
Бежеват, и патина вверху.
Ну а вы чего помимо ждали,
Ведь названье церкви на слуху.
Новые ворота фонарями
Ярко в час ночной озарены.
А сквожение аркад мы сами,
Если день и зной, ценить должны.
Мавзолеев мир и мир базилик.
Спят епископы у древних стен.
Слой за слоем снять едва ль осилишь —
Время непонятно нам совсем.
2
Сан-Апполинаре с древней башней —
В тридцать с гаком метров высотой.
Время кончилось как будто, день вчерашний
Вечною тут растворён водой.
3
Башни — чудо! Стрельчатые окна,
Черепица, мавзолеи, лад.
И былого нежные волокна
Каменною силою блестят.
4
Купола, мозаики и стены,
И сквозящий воздух тут медов.
Кипарисы — тень былой вселенной,
Что не поняла бы наших слов.
5
Пьяццо открывается ветрам.
Горное есть нечто в том хребтовом
Очерке базилики, что сам
Чудом почитаешь — вечно новым.
Даже не решаешься зайти.
Кладка кирпича. А вон вокзал.
Гость не знает верного пути,
Оттого восторг его не мал.
6
Строенья — узурпация пространства,
Не о базиликах, конечно, речь —
Их внешний миф! И тех глубин убранство,
Где ощущаешь ход воздушных рек.
Камнями оправданье ляжет в душу
Того, что истоптали люди сушу.
7
Богатство интерьера контрастирует
С довольно внятной внешней простотой.
Равенна церкви мира дарит миру и
Тебе всей суммой древности златой.
Всей суммой сложной — той кирпично-красной,
Колоннами, мозаиками, всем.
Что в мире выше сумм и мысли ясной?
Пожалуй, вера — эта тема тем.
***
Эта жизнь как свеча на ветру
Задувающим, резком, осеннем.
Ощущенье и знанье — умру
Не мешает ведь грезить спасеньем.
Но свеча — значит пламя и свет,
Жизнь, лишённая этого — мелочь.
На вопрос коль находишь ответ —
Это значит — действительна зрелость.
Всё ж — свеча на ветру, всё же страх,
Что погасят столь зыбкое пламя.
Жизнь рассеянную в зеркалах
В отражениях ведаем сами.
***
Коль поражение с победой
Способен перепутать ты —
То значит дух живёт беседой
С величьем вечной высоты.
***
Сколь кремлёвские высоты подавляют?
Сад василь Блаженного цветёт.
А внутри аскеза потрясает —
Телу дан железный укорот.
Мост широк чуть далее, приподнят.
Небо над простором каково!
Дом Пашкова человек припомнит —
Вот изящных линий торжество.
Сквер Миусы — маленький и милый,
А Дом Пионеров рядом крут.
Он массивен. Только перспективой
Ныне, друг, увы, не пахнет тут.
Разная Москва — пестра, криклива,
Яркая, вот переулков сеть,
Вот громоздкость нового массива.
Вся Москва — как солнечно диво,
Можно не любить её посметь?
***
В слезах захлёбываясь, ей
О муже в коме повествует.
Подруги не было верней!
Но ведь спокойно существует.
-Сижу я у него час-два.
А он растение, что делать?
И мнутся, давятся слова,
Давно уж потеряла смелость,
Надежду и т. п.
Слова
Успокоенья не помогут.
Подруга виски льёт. Права.
Не предлагать же йогурт.
НОЕВ КОВЧЕГ
Тесно ли было в ковчеге?
Доски скрипели.
Ветхие доски скрипели и пели,
Пели — едва ли о человеке.
Тесно ли было в ковчеге?
Масса ли водная в щели слепила?
Было.
Змеи ли ползали возле ног
Лошадей и баранов?
Сколько же утренних было туманов!
Ну а надежд! Ну а самообманов!
Нить золотая рвущихся строк.
Всё-таки будет надёжный полёт
Нежной голубки. Будет.
И человек до конца не погубит
Землю набором грехов и забот.
***
Под лупой неба ты небось
Насквозь проеден чернотою —
И что с того, что давишь злость
Молитвой, как жука пятою?
И преодолеваешь гнев,
Какой сознанье рвёт на части.
Ведь был в душе златой посев —
Какой ты подчинился власти?
Коль света колос не взойдёт
В душе — то всё считай пропало.
Под лупой неба страшно. Вот.
Поскольку сделал очень мало.
***
Снег звездчат, кораллов, кристалличен.
Он охотней покрывает ветви лип, чем
Тополей, ещё охотнее кусты.
А в соседнем доме псинок прививают.
Люди поспешают,
Поспеши и ты.
Мопса тётка тащит в одеяле,
Мордочка вдруг вынырнет — а вы не ждали?
Пуделька я своего веду.
А навстречу — пегая овчарка.
Впечатлений много ведь хранит сетчатка
На беду.
Укололи пуделька. Так надо.
Вот мы под кудели снегопада
Следуем домой.
И теперь в окно смотрю, и снега
Больше всё, всё ярче миги света
От его игры живой.
ГОРЛОВИНА РУЧЬЯ
Горловою силой хрусталя
Плотная переливает влага.
Под ручьём сколь холодна земля?
А ручью нужна иль нет отвага?
Горловина не исторгнет крик
Боли иль победы. Всё прозрачно —
Воздух и большие мысли книг,
И ручей, увиденный удачно.
СТЕНЫ
Стены Вавилона, чья конкретика
Развалилась на дощечки глиняные.
Клинописи велика поэтика —
Действует она ведь на сознанье именно.
Стены есть мистического свойства,
Что незримо охраняют нас
От патетики и ложного геройства,
Пафосный к чему вести рассказ?
Истинное тихо, это ясно.
Вижу — закопчённая стена,
Стыки кирпичей даны прекрасно,
Даже и не стыки — письмена.
***
Если суть жизни в творчестве видеть,
Если правильный сделать выбор,
А серость жизни возненавидеть —
Цвета у нас отбирает ибо —
Можно тогда доверять знаменьям,
И открывать незримые страны,
Какие будущим поколеньям
Светом своим уврачуют раны.
***
Чем больше человечество,
Тем меньше человек.
Величие отечества
Уж не вернуть вовек.
Однако, очень хочется.
Желанье — свет пустой.
Не забывай хоть отчества,
И род высокий свой.
Ты человек — и звание
Вот это сохрани —
Как мудрость обещания,
Что в свет уходят дни.
ВИТЕБСКИЕ МОТИВЫ
1
Ветхий синеватый Витебск.
В облаках, весьма слоистых
То ли пара, то ли витязь.
Дней хотелось бы лучистых.
Кривоватые заборы,
Домики, поди, уютны.
Коли слышишь разговоры,
Значит дни не столь абсурдны.
А художник хищным взором
Замечает все детали.
И проходит коридором,
Мы которого не знали.
2
Серый забор,
Двор.
Лопухи и крапива растут
Тут.
А над городом кто летит?
По холсту тенью скользит?
Любящие слились,
И в объятье открылась высь.
3
Ух!
Захватывает дух —
Витебск что ли в пух
Всё иллюзии порвёт?
Вот
Улочки изгиб.
Крыши будто спины рыб.
Синий-синий цвет —
Ибо лучше неба мира нет.
4
Во сне бывает я летаю,
И вижу Витебск золотой.
И тем прорехи я латаю
В душе усталой и больной.
***
Поэзия как тайна ткани с тёмной
Каймой — небытия ли? Пустоты?
А нужен свет, лучистый и огромный,
Чтоб мира стали ясными черты.
Муж провожать гостей пошёл. Посуду
Жена помыла — молода жена.
Ещё ей жизнь легка, подобна чуду.
А в комнате соседней тишина.
Там бабушка, и воздух полон звоном
Мерцающей, сквозящей тишины.
И стало страшно женщине, и тоном
Предчувствий нервы вдруг опалены.
Поэзия — огни, по проводам ли
Сознаний к нам текут? Они текут...
А бабушка скончалась. Обесславлен
Тем самым этот стих едва ли тут.
РИСУНКИ ИЗ УБЕЖИЩА. ПО МОТИВАМ Г. МУРА
1
Икс.Всё, что ты увидишь здесь
Есть полуправда, род иллюзии.
А Игрек обещает — весь
Ты растворишься в том союзе и
Смыканье инобытия
С мечтой твоей о лучшей доли.
Зет. Просто точно знаю я —
Всё есть лишь образ Божьей воли.
Итак подземка. Только три
Последних буквы алфавита.
Ночь и над миром фонари,
А в мире больше нету быта.
Он разворочен, раз бомбят
Сей город самолёты. Мерно
Они устраивают ад.
Всё смертно. То, что живо — нервно.
И чьи глаза в ночи глядят?
2
Ростки надежд, затоптанные явью.
А может просто сам с собой лукавлю?
Подземка. Где чудовище? Тот бык
И человек — а аппетит велик.
Спит этот монстр. Он спит, не беспокоя
И без того тяжёлое, людское
Единое сознанье. Вечен страх.
А у кого молитва на устах?
3
Преобладает чёрный цвет —
Сильнее цвета ныне нет,
Пыль, гарь...как всё вокруг черно.
Что здесь? В иную явь окно?
4
В коробке из-под...а чего?
Не знаю — в ней кричит младенец.
Нет мыла, денег, полотенец,
Нет ничего. Старик. Чело
Его морщины бороздят.
Звучит моление о Чаше.
Звучит, но в ком? Огни звучат,
Всё заполняя — нечто, наше...
5
Что тяжело и больно — это только
Есть доказательство — живёшь.
А с жизнью связан ты насколько
Поймёшь, когда уйдёшь. Умрёшь.
6
Проста убежища идея,
Она — коль рассмотреть на деле —
Естественна, раз тело так —
По сути если — беззащитно.
Метро. Бездействие обидно,
Его питает жирный мрак.
Кто может...делай же хоть что-то!
Звучит откуда Моцарт? Нота
Любая дышит серебром.
Что за действительность над нами,
Коль разрушение на знамя
Мы вздёрнули, порвав с добром?
7
Евангельские я цитаты,
В мозгу осевшие богато,
Перебираю — как нам жизнь
Приноровить к ним? — опоясана
Огнём и серой...это ясно, но
Рождений не отменит сумма тризн.
ПРАВДА И ЛОЖЬ
Из наличья правды ложь
Вытекает вряд ли.
Я уйду и ты уйдёшь —
Что играться в прятки?
Ложь дана. Она одна
И порочит правду.
Ложь, естественно, грешна.
К ней не надо пару.
Правда сильная светла.
Тем не мене много
Лжи окрест.
Её смола,
И твоя дорога.
***
Красно-кирпичные коробки,
Грузовики, витает пыль.
А в колбах душ надёжны пробки.
Убогость — неприятный стиль.
И матерятся работяги.
А с неба льётся белый свет —
Столь белый, что уж нет отваги
Воспринимать земной наш бред.
ПО МОТИВАМ ПОЛЕНОВА
Рельеф двора неровен — очень мил
Всей зеленью, чуть золотистой летом.
Особый тот московский нежный мир,
Что входит в душу тишиной и светом.
Шатровой колокольни высота.
И галки пролетают и вороны.
И грай их резкий — что за красота!
С похмелья человек идёт варёный.
Патриархальный быт упрятан внутрь
Домишек тех. Пестреют одеяла.
Различная ценна насколько утварь?
Играет во дворе малыш, нимало
Он не обеспокоен тем, что мать
Едва ль довольна той в пыли вознёю.
А век мне неохота называть —
Они текут проточною водою.
***
Лес — ларь чудес, огромный ларь,
Цвета — осенние каменья.
Дубы и липы. Как, деревья,
Понять вас? Вашу жизнь и лад?
Машины на поляне две,
И дым от шашлыков мерцает.
Привычней быть и есть в Москве,
Хоть Подмосковье — вдохновляет.
Отец, играющий в футбол
С Дубинчуком и Мартемьяновым.
Обводка лёгкая и гол.
А воздух кажется сафьяновым.
Был пруд, и он чернел водой,
Трава у берега сплетённая :
Такой батут — он странный. Мой...
Фантазия ли воспалённая?
В воде мелькнуло существо
С хвостом и чёрно-золотое.
Тритон ли?
Или вещество
Былого ныне не родное?
Отец ведь умер 20 лет
Тому назад...Мёртв дядя Валя —
Да, Мартемьянов.
Было? Нет?
Пропеть осталось — Трали-вали...
Не знаю я, как через нас
Идёт действительность, меняя
Вчерашний — так знаком! — рассказ.
Явь лентой мчит вперёд, мелькая.
***
Зачем проходит это время,
Анук Эме?
И жить нам остаётся, веря
Весне, зиме...
Мелькает лента...Или просто
Мы видим сны?
И их воспринимаем остро,
Как не должны?
Сама действительность реальна,
Скажи, насколь?
И ночь мерцает инфернально —
Такая роль.
Рассвет люблю я бело-синий.
...а двадцать лет
достаточно для слома линий:
был, есть и нет.
И меркнут звуки и улыбки,
Тускнеет мир.
И хоть слышны покуда скрипки,
Отцвёл жасмин.
И опыт под вопросом. То есть
Жил или нет
Едва ль тебе расскажет повесть,
Раз гасит свет.
***
У роскошного отеля выставка машин старинных.
Вот они кабриолеты, вписанные в наши дни.
Форм довольно интересных, необычных, очень длинных.
А на бамперах играют золотистые огни.
Лето. Жарко. Люди ходят.
Вот и фотоаппаратов быстро-беглые щелчки.
Форма вытянутой капли заинтересует? Вроде...
Разбиваются о крышу тонко-острые лучи.
Мы играем ли в игрушки, вырастая даже?..Или
Это вовсе не игрушки? Часть истории самой?
Рядом пиво продаётся. С пеной толстенькие кружки.
...а бывает разминёшься, глупый, с собственной судьбой.
***
Сквозь окно, забрызганное кровью
Строк реальность видишь или нет?
Мёртвый стланник не согреть любовью
Даже настоящих дел и лет.
Стланник в землю впившийся руками
Оживить не сможете огнём.
Суммой строк разбить возможно камень,
Но писать не следует о том.
Соком строк, горячей чёрной кровью
Пол забрызган, стол, стена, окно.
И понять насколько мир любовью
Движим совершенно не дано.
ГЕРТГЕН ТОТ СИНТ ЯНС ПИШЕТ ИОАННА ПРЕДТЕЧУ
Художник образом Предтечи
Измаян до последних сил.
Голландский город внемлет речи
Ночной — покой в себя вместил.
Вон крыши, трубы, дымоходы.
Окно художника горит.
И мастерской струятся своды.
В душе же — свод его молитв.
Предтеча видится в пустыне.
Большие стопы, грубый плащ.
Насколько сочетанье линий
Покажет — мир окрестный зрящ?
Вот по лучу идёт Предтеча.
Вот в мастерской они вдвоём.
Художнику такая встреча
Сколь объясняет что по чём?
-А было больно?.. — вопрошает.
-Нет, ибо был палач умел, —
Предтеча грустно отвечает.
-Но...вижу я тебя ужель? —
Художник восклицает!..Снова
за кисти, ибо важно лад —
лад слова воссоздать сурово.
Немые звёзды так блестят!
ГРИБОЕДОВ
Цветастые персидские ковры...
Символика! — тут чащи знаков, дебри.
Словесные весомые шедевры
Несут в себе лишь элемент игры.
Как Персия пыльна! и как густы
Призывы муэдзинов, как тягучи...
Лилово-фиолетовые тучи
Дождём прольются, тоже непросты.
Смерть будет тяжела, нелепа смерть,
Её едва ль запьёшь вином граната.
Потьма провала, пустота квадрата,
И вдруг сияет садом синим твердь.
Кинжал остёр, гол сабельный удар.
Комедия трагедией играет.
Кто приумножил драгоценный дар —
Тот никогда не умирает.
НАДЕЖДЕ
Непонятно, как жил без тебя.
Верно, солнце светило иначе,
И кривою казалась судьба,
Невозможной по сути удача.
Раскрывается мир — но насколь? —
Через имя, и слово, и чувства,
Через радость, не менее боль.
Мир, который сложнее искусства.
Но искусство быть рядом, любить
И смотреть лишь в одном направленье
Будет ласково превозносить
Это тихое стихотворенье.
БАБОЧКА И СМЕРТЬ
Большая бабочка легка.
Узор цветастый, ярко-синий —
Сеть жёлтых крапинок легла
В цветенье крыльев, точных линий.
И смерть — чей аппетит силён,
Что череп тут, коса и кости!
Ах, аллегории отбросьте —
Оставьте до иных времён.
Вот значит — бабочка и смерть...
Такое сочетанье...ибо
Смерть пострашнее, нежли выбор.
Что там звенит стихами медь?
Нам опыт смерти изложить
Стихами ль, прозой не удасться.
А если смерть сулит богатство
Садов — чего ж бояться жить?
Порхает бабочка, тая
Код жизни в графике движений.
А смерть — лишь форма бытия
Без наших дел, систем и мнений.
***
Царь Давид иначе видел солнце
Или также как и все вокруг?
Вот песок желтеющий смеётся,
Вот ложится книга в яму рук.
Вот часы качаются над бездной,
Лодка по воде легко плывёт.
Как Давид осознавал железный
Ход времён? Тяжёлый, мрачный ход...
***
Шапка по реке плывёт,
Мех в сапфировых блескучих каплях.
Шапка ведь предмет из нужных самых,
Что ей делать на качелях вод?
Вот плывёт разбойная казна,
В неизвестность плыть ей очень долго.
А река — Ока, а может — Волга,
Глубока естественно она.
Шапка тяжела, не тонет. Сам
Так нелеп ты в жизни, будто шапка
На воде — пристать ей к берегам
Не поможет мир, живущий сладко.
***
Гостиница в два этажа
И стены, белые чрезмерно.
Тут город — отдохнёт душа.
Так будет. Верю. Непременно.
И от гостиницы к реке
Спуск метров сто, река мерцает.
Я вижу церковь вдалеке,
Архитектура привлекает.
Закат над речкой в сто тонов,
Бессчётна живопись оттенков.
Один из тихих городов
В спокойствие своём — отменных.
И ощущенье счастья тут
Даруют зелень, переулки,
Вообще почти любой маршрут
Тобой придуманной прогулки.
***
То ли ветер тому был виной,
То ли клён у окна, то ль вино.
Звёздный мальчик просил — поговори со мной,
Расскажи мне сказку, твердил одно.
Сказку? Сказки давно забыл.
Расскажи, постоянно просил.
Знаешь грустно в небесных полях всю ночь
Мне бродить. Да просто уже невмочь.
Сказки, сказки, твердил я, какую ж тебе?
Я и сам одинок давно по судьбе.
Кроме клёна никто мне не шлёт привет.
Обернулся — звёздного мальчика нет.
Показалось? Виной ли тому вино?
Но закрыто было моё окно.
А от лампы тёк волнующий свет.
***
Недра шкафа, а из них глядят
На тебя различные предметы.
Старенький заношенный халат,
Милые диванные сюжеты.
Пиджачок кургузый из времён
Торжества соцреализма что ли,
Пламени неистовых знамён?
Выбросить пиджак не хватит воли.
Куртка из Голландии, ещё
Рядом из такой уютной замши —
Надевать всегда любил её.
Опус под названьем вещи наши
Обозначит чётко, как живёшь —
Медленно, роскошно ли, нелепо.
Правду выбираешь, или ложь
Ради хлеба.
***
Шероховатости в стихе,
Шероховатости в сознанье.
Корявый кашель — эх-хе-хе...
Ты не кури! напоминанье.
Вожак ли журавлиных стай
Сегодня зависть вызывает?
Иль детство вспомнишь невзначай?
Лес к небу мачты поднимает.
Шероховатости в судьбе,
Как следствия желаний многих —
Вполне нелепых и т. п. —
Обыденных среди двуногих.
***
Что спрос рождает предложенье
Нам утверждает рынок, лют.
Диктует мысли, чувства, мненья —
Звероподобный абсолют.
А надо чтобы предложенье
Высот рождало умный спрос.
И чтоб любой без самомненья
До звёздности гармоний рос.
***
В гладких стёклах верхних полок
Отражаются как будто
Лёжа люди. Путь как морок,
А жара — черты абсурда.
Где реальность? Убегает.
Отраженье в верхних полках
Синей зеленью мерцает.
И не надо шуток колких.
 Скачать произведение
|
Работы автора: Василек и водяной Индекс опоры Сгореть стихами для других все работы
|
