|
(Пояснение: в 490 году до н.э.
произошло Марафонское сражение)
Они стояли. Сомкнуты щиты
И копья кверху, жилистые руки
Поножи теребят, глаза внизу
Разыскивают цели и опасность
Уж третий день. И смерть уже не ждешь,
Устали нервы. Пролежни от лат —
Снимать нельзя — готовность боевая,
Нешуточная, да и трибунал,
Хотя вот он как раз не очень страшен —
Собрание народа, порицанье,
Ну, могут выгнать с города совсем,
Ищи потом жену, кусок землицы,
Рабов, без них ведь никуда —
Рабовладенья век. И все же,
Суд в демократии не слишком уж суров,
Гораздо хуже взгляды горожан,
Не мегаполис ведь, и нет метро,
Такси иль личного автомобиля,
Где спрятаться возможно за стеклом
Тонированным. Город небольшой —
Столица полиса. И населенье может,
Его мужская часть, по крайней мере,
Рассесться в стадионе целиком.
Вот трусов-то и нет, и дезертиров тоже.
Когда посыльный в дом несет приказ,
Бросай соху, чертеж или молитву
И в строй бегом — копье и щит дадут.
А лошадь? Извини. Мы бедная страна,
Хотя две тысячи годков спустя,
С высот образованья и прогресса
Распустят слух, и все ему поверят
О центре философии, наук,
Естественных и прочих. Ну, а лошадь —
Та привилегия у варваров. У них
Диктаторы, взимание поборов
С больших пространств помногу и всерьез
И армия — наемники, за деньги,
Да, и чужие есть, и наши —
Греки, за хороший куш не прочь.
Однако не сейчас — особый случай —
На мушке метрополия — Афины,
И грекам доверять не очень можно,
Пусть лучше месят в пыль армян,
Иль курдов, и готовят расы
Для партизанских войн в двадцатый век.
Так вот, сейчас, в равнине Марафона,
Свои, персидские, гарцуют на конях,
Из луков метят. Да, не нам чета —
Отборные вояки, знают толк
В сражениях, к тому же снаряженье...
Попробуй — лук купи, такой чтоб лоб
Пробил за сто шагов и без пристрелки,
Или доспех навылет с двадцати...
Вот, то-то и оно! Так ведь еще попробуй
Использовать умело, тут тебе, не строй
Фаланги сомкнутой, плечами повести —
Товарищей зацепишь. Все же биться
И погибать, коль выпало, спокойней
В скопление большом людей, друзей,
И даже родственников тещи. Словом,
В могилу общую сойти отменно кучей,
Но и героизм, прелюбопытно проявить в родне.
Ведь после сэкономишь в разговоре
Себя хваля. Тщеславие твое потешит брат,
Кузен иль кто еще, оставшийся в живых сосед,
В конце концов. Признанье, восхищение родни
Медалей слаще, чистый дивиденд
И даже уважение рабов,
Своих, да и чужих одновременно —
Ведь ты и их же спас!
От рабства иноземного, иного,
Ведь там, за морем, говорят,
Рабов не ценят больше медяка,
У нас — дороже все ж, к тому же бьют
Там чаще — знают все кто побывал
И возвратился. Были, говорят,
Такие казусы в истории полиса.
Однако в настоящую секунду
До славы будущей еще как до Луны,
А между прочим греки,
Точней ученые, что там водились встарь,
Считали расстоянье до Селены
Намного меньше истины. Программу «Аполлон»
Они б не потянули, и бензина,
Иль керосина, водорода, ну,
Того что по инструкции дано,
Им не хватило б в тютельку, а значит —
Им до Луны еще далече будет
Чем нам сейчас.
И все же не о том мы речь ведем,
Не космос первозданный
Нам интересен в настоящем деле.
Тот воин, что внизу,
В долине кормит лошадь,
Привыкшую, как сам наездник, к бою,
Не знавшую сохи, плугов, телег,
И прочих отвлекающих предметов,
Тот воин отличается от этих,
Тех, что вверху, на входе в горный кряж,
Своим уменьем воевать, в убийствах,
Централизованных, он знает толк давно.
Однако, что против него сейчас?
Там, поверху, приличная орава
По боле персов будет, но вообще —
Крестьяне, мишура, так — ополченцы,
Юнцов, зажатых в строй, огромнейший процент —
Пойдут потом в рабы,
И даже жалко бить
С вершины лошади, с плеча,
Десятками, ведь могут пригодиться
Империи большой когда-нибудь
Их мускулы. Короче, с этой массой проблемы нет,
А вот их командир? Здесь неизвестность полная,
Тут Икс, помноженный на Игрек. Не дурак,
То видно из позиции и действий,
Точней бездействий. Третий день подряд
Он не напал. Неясно почему.
Хотя, он в первые часы имел возможность,
К тому же явную, атаковать суда,
Заставить моряков за весла взяться снова
И прочь уйти, пехоту захватив,
Кого успеют, ясно что не всех.
Не уж-то этот грек, покуда для истории безвестный,
Предусмотрел?
Суда уйдут, порадуют глаза,
А слитным шумом весел перепонки
Ушей. Но кто может узнать,
В какую бухту развернут их снова
Начальники? По суше далеко —
Куда угодно — долго и пешком, а по морю?
Все рядом. Ну, а войско — оно одно,
Все тут при Марафоне.
Иль может все же совпаденье здесь?
Не озаренье свыше? Трусость в силе?
Боится нападать, подмоги ждет
Из Спарты — обещали
Прислать. Поймешь их греков как?
То горло режут, деревеньки жгут
Друг другу каждый год по эстафете,
А тут — подмогу шлют, и, кстати, очень спешно.
Но все же, не дурак —
Закрыл лучший проход
К подъему годный, в этой крутизне,
Для конницы. И даже если войско
Пойдет по берегу, болотом напрямик,
Что б город сокрушить лихим наскоком,
Ударить может в тыл, иль фланг снести,
А сам огородился —
Растительность порублена в навал
И скалы — каменистый бурелом —
Подпорка с флангов. Местности рельеф
Использовать с умом большое дело,
Иль может то инстинкт? И та же трусость?
Но даже если трусость, то с мозгами —
Не взять фалангу в клещи из коней
Теперь. И шахматы, индийская игра,
Не помогают — случай нетипичный.
А время тикает, из Спарты легион
Бредет сюда, ускоренным броском.
И говорят, ребятки с этой Спарты
Покруче будут местных мужичков,
Что на холме стоят. У них отбор —
Селекция научной медицины.
Младенцев хилых, вроде бы, они
Со скал бросают в пропасть, и при том
Отец присутствует, обязан быть по чину.
Так что альтернатива есть одна,
Точнее две: бить греков по частям,
Иль сматывать удила, и бойцов,
Родных, а значит даже тех,
Что на холме,
Беречь для будущего размноженья,
Иль войн других, не греческих. Что делать?
Как быть? Или не быть?
Отдать победу этому отребью? Крестьянам,
Фермерам и прочей шалупени,
Иль счастья попытать в бою?
И что сказать царю? вот в чем вопрос.
У нас не демократия — царизм,
Пирамидальная шинковка по калибрам
Структуры управления страной.
Там, в кабинете ростом с целый дом,
Вельможа, развалившийся в коврах,
Не очень-то поймет про бурелом,
Непроходимый лошадью. На карте
Все плоско, гравитации разбег,
К тому ж примененный в пологом возвышенье
Противника, не очень и заметен,
Но зато,
Он сильно ощутим для головы,
Которая покоится на шее,
Не столь уверенно,
А значит, без потерь,
Причем довольно крупных
Для страховки,
Достойно объяснить никак нельзя
Причину поражения. Правда это —
Уже перестраховка. Кто поверит,
Что этот сброд, торчащий промеж скал,
Способен будет выдержать атаку
Направленную в лоб? Под градом стрел
Он дрогнет и помчится,
Бросая снаряжение, обоз,
А так же раненых, с убитыми на пару,
Назад в Афины так, что сорок два,
Что с мелочью километровых меток,
Преодолеет без труда, с рекордом,
Чем удивит в последствие века,
На все тысячелетия подряд
Заняв первое место по секундам.
Иль смежный вариант:
Устав, под стрелами врагов,
Терять пехоту, этот их мудрец,
Что царствует на холмике, и нынче
На голову из амфоры налил
Оливкового масла от ожогов, не выдержит,
Скомандует бросок. И тут
Все мужички, с пузцом гражданской жизни,
От силы метров двести пробежав,
Задохнутся, а главное, что строй,
Отнивелированный в статике стоянья,
Рассыплется, и параллель шеренг
Прорехами проестся. И тогда
Ударит снизу, медленно вздымаясь,
Волна пехоты с Азии. Разгром
Для греков неминуем. Ну, а после
Преследованье, скальпы на ремень,
Иль в седла (если их уже
Изобрели). Похоже, Марафон
На этот раз не станет начинаньем
Последующих стайерских забегов —
Ведь лошади быстрей, к тому же стрелы...
И пленные в табун... Грядут проблемы
С их переправкой в Персию. Но ладно,
То не стратегов дело, а вот время
Не в нашу пользу — надо начинать.
Они стояли. Сомкнуты щиты
И копья книзу за врагом следя
Направлены, как будто карабины,
Хотя до карабинов, и других
Чудес, им размножаться поколений сто,
А может, девяносто, но похоже
Сейчас — какое-то из будущих знамений
Вдруг снизошло. Хотя готов поспорить,
Там нострадамусы не очень-то водились,
А больше все крестьяне, от сохи —
Не от станков с программным управленьем —
Покрепче будут, да и нервов нить
Толщее, с палец, или что-то вроде,
Но здесь не буду я держать пари.
Они стояли. Пот стекал с бровей —
Тогда обычно воевали днем,
Ведь не было прожекторов в запасе,
И даже спичек, что уж говорить
О всяких выкрутасах снаряженья
Пехоты на Фолклендских островах.
И так, вся сцена освещалась со звезды
Подвешенной в зенит иль где-то рядом
И в этом свете, спектром идентичным тому,
Что жжет нам лысины сейчас,
Фигуры занимали положенье — сходились.
Весь театр боя,
По крайней мере в апогейный миг,
Занял примерно стадион, иль три,
Ну, может, с половиною, от силы.
Однако в сей момент он растянулся шире,
С тенденцией прессовки. Для показа,
Ну, схемной зарисовки — не живой
Картины боя, разумеется, довольно
Обычного тетрадного листа. Тем более,
Сражение велось в единой плоскости,
И даже на рельеф не надо скидок — там,
Где не могла пробраться конница
Галопом иль рысцой, бой и не шёл,
Так, кое-где, торчали
Людишки с луками, на всякий вариант,
К тому же — с двух сторон,
Довольно пунктуальные ребята
Вели планированье боя наперед.
Еще, понятно всем наверняка,
Что истребители по небу не летали,
А сверху не висел командный пункт,
С дисплеями, оседланный тарелкой
Локатора загоризонтной РЛС.
Все чисто наверху, вот только
Стрелы — собаки подлые,
Пока идет вдали, в вершине,
В переломной крутизне,
Как будто наблюдаема вполне
И даже медленна — а здесь, вблизи,
Серпом срубает жизнь, хотя не сразу,
Вначале, режет насквозь
Тот панцирный доспех,
Хваленый сотню раз когда-то раньше,
Вдалеке натурального хозяйства
И мирного труда. Так вот,
Для полной имитации в бумаге,
Достаточно немного наклонить, тот стол,
На коем затаилась
Та схема боя. Персы лезут вверх,
Точнее движутся, подъем не слишком крут.
Но то пехота — медленный кулак.
Его задача мазать по стене
И в сопли растирать размокший уголь —
Жалкие остатки
Кремня, алмазную крупу
Фаланги греков. А катализатор?
Тот самый, что обязан разложить
там, наверху стоящую преграду из человеков.
Да, он впереди —
Гарцуют на конях стрелки —
Непобедимая армада. И прямо с седел,
Сидя и на вскид метают...
Нет, не только стрелы,
И дротики, и даже каменюки,
В пращу запихнутые верною рукой.
Хотя здесь риск — ведь греки в высоте,
А значит сила тяжести за греков,
К тому ж, ногами на земле удобней
Метать копье, и более того — земля своя.
Нет, мистики здесь нет —
В альтернативе дело, вот смотрите:
Земля своя, к тому же небольшая,
Для отступления маневра вроде нет,
И вот стоим, куда еще деваться?
Нам быть или не быть? Ну, вот чужак...
Он сразу инициативу захватил,
Ввязался в бой, но если в самом деле,
Невероятное, и что-то вдруг не так?
Но кто ж ему мешает? Развернуть
Расклад по новой,
Плюнуть на тот план, что черт попутал,
Взять другую папку и вскрыть пакет?
По-моему, никто.
Агрессор в преимуществе всегда:
Один шажок вперед, вдруг скрипнула доска,
Два шага в тыл, а можно и все три —
И снова ждем удачного пасьянса
Или команды сверху от того,
Кто там на коврике в огромном кабинете
Советуется с богом, иль жрецом.
Однако, план уже трещит по швам —
Они стоят. Щиты сомкнуты в ряд
И нет движенья, стоны не слышны,
Хотя ведь мрут наверное от ран?
Кулак пехоты подступает к цели
Пора б в бросок, разогнанный кулак,
К тому же облаченный в кружева
Кольчуг, щитов и прочего железа,
Совсем с ладонью сравнивать нельзя.
Однако чертов скат, пробежка на подъем
К тому ж, людей обвешанных железом,
При всей профессиональной прыти, будет
Не лучший выход — в положенье пат.
Однако, раз пошла такая пьянка,
Как говорится, то кромсай к столу
Последний огурец. К тому же
Время — дикие века, воюют без резервов
И в лесу, поблизости, или допустим в нише,
Что под скалой, нет скрытого полка,
Все здесь на поле. Господи, футбол —
И тот хитрее будет. Дикари,
Или скорей наивные ребятки.
Нет тактики тотального удара,
Стратегия «двух с половиной войн»
Еще не родилась. И значит,
План до конца ведем, подходим ближе...
Но они стоят! Щиты сомкнув,
Надвинув шлемы туго, и копья —
Наконечники блестят, в отличие от глаз —
Те щурятся, в бессилии считают
Персидские рады, а может,
Молят Зевса,
Чтоб стрел поток отвел куда-то вдаль?
Помиловал пока, до честной бойни,
Что на мечах. Но может что-то ждут?
Знамения или прихода Спарты?
Но глупость, времени
Действительно уж нет —
Пора кому-то начинать атаку:
Трусливый грек? Надежд на это нет
Штаны накакал полные, иль там —
Доспехи, ну,
Что тут, изобрели до сей поры.
А перс? Но им бы подойти еще чуть-чуть,
Ведь горка все же, да и долго
Шли, до того. Однако в новый миг,
Там, в греческих рядах, что ждали стоя,
Команда разнеслась... И строй
Пошел, точней, рванулся
Четкостью рядов.
Бросок по склону вниз, понятно дураку,
Имеет преимущество, к тому ж
Число у греков более. Читатель,
Не верь легендам сочиненным позже,
Дабы украсить явь,
Оливковыми круглыми венками
Нам застелить неясности и снизить
Потенциал правдивости на шаг,
Дабы не только грамотный в войне
Усек — величие свершившегося чуда.
Ведь что дурак ответит коль ему
Расскажут правду
Через поколенье, а то все три,
Иль даже девяносто?
А, греков больше было, скажет он,
Тогда понятно, где ж тут героизм —
Толпой громить всегда приятно, вроде,
И даже безопаснее, к тому ж,
В таких условиях и с форою — профан,
Любой, расправится легко
С любым противником,
А что там эти персы?
Ведь азиаты, дикости костяк, орда вандалов,
Что с них взять еще?
Кроме войны числом, а не уменьем?
Вандалов, знают все,
Прикончить надо кучей, причем большой,
В веках запечатлев свой подвиг золотом.
Однако в том и суть,
Что здесь обратная картина
Волоколамского шоссе, точней легенды,
Сочиненной, правда,
Уже теперь, в лихие времена
Фашистского нашествия в Союз
Республик, тех, что делят вечно,
До сей поры, наследство из бумаг,
А так же танков. Но,
Мы отвлеклись. Правдивая картина
Хоть вовсе доказать это нельзя,
Поскольку в шифрах генов человека нельзя читать,
То, что случилось там, под звон мечей,
А так же ломку копий,
Имела ракурс несколько иной.
Да, греков было больше изначально,
Однако конница у них наперечет,
И главное, в фаланге ополченцы,
А те, в кого они
Врезались под шумок визжащих стрел
Имели мастерство в войне по боле.
И значит, подвиг все же на лицо.
И он вот в том...
Когда они стоят, под градом стрел
И умирают стоя, и на щите
И с верою в глазах, прищуренных
Чего-то ожидают. Нет, не пришествия,
Христа ведь еще нет —
Он не родился, ну, а Зевс —
Божок игрушечный, всё занят ерундой,
Любовницы, нектар — вино богов,
Никак ему до смертных не добраться,
Не подсобить. Все некогда,
И Гера достает,
Уж развелись бы что ли? Так нельзя!
О горе с вами боги, и надежд
На вас уж нет, уж третий день стоим,
А вам — до лампочки... Придется полагаться
На местных, на начальство, что стоит
Вот тут же, рядом, под стрелой врага.
Обычно тем, кто хлеб солдатский ест,
Иль кашу, ну а может быть оливки
По боле верят, нежели нектар
Без меры пьющим, даже на Олимпе.
Так вот, поскольку веры нет
В богов, или точней,
Она немного пошатнулась вниз,
Избыточный запас ушел сюда,
На землю грешную.
И вот, они стоят, щиты сомкнули
Ждут
Команды, взмаха,
Может быть, гудения
Трубы — нам не дано понять
В век микрофонов. Пройденный этап
Тот век. И он стоит,
Вот, правда, под щитом,
Что свита держит,
Все-таки стратег,
Куда же денешься?
Но все же, кое-кто, может решить,
Что в граде стрел не нужно находиться
Полковнику, тем паче генералу,
А маршалу уж вовсе незачем.
Однако, мы уже тут говорили,
Воздушного командного поста
Здесь нет, а надо видеть всё
Поле боя — главную арену,
И дать команду вовремя, дабы
Опередить противника в секундах.
И он стоит прищурив глаз в пространство
Под стрелами врагов...
Кто это был? Вздохните облегченно —
История, соврав по мелочам
Или по крупному, нам все же сохранила
Его фамилию —
Он звался Мильтиад.
Что было после? Знает каждый школьник,
Иль может, знал когда-то, а теперь
Не каждый, только медалист
И тот не дутый денежным мешком.
Был бой — минуты — не часы
И фланговый напор
Отжал пехоту персов вглубь,
По центру — обратный был прорыв,
Здесь азиаты вклинились в нутро.
Однако, как уже мы говорили,
Они были наемники, за деньги
И призы любили воевать,
Когда же центр зажали,
И с двух сторон вонзили по копью —
Приз как-то померк в голове солдат,
Точней сменился более насущным
Вопросом, постоянно
Отодвигаемым в конец главы:
«Быть иль не быть?». Вот истинная правда,
Да и другой уж не было, когда
Град стрел исчез, поскольку все смешалось,
А копья кончились, и стала их длина,
К тому ж, излишней —
В ход пошел кинжал.
Рука крестьянская к нему как-то привычней.
Особенно у пастухов, они ведь
Режут скот, и каждую обедню
Распарывают овна иль свинью.
Короче, персов строй, точнее то,
Что сохраняется после удара
Фаланги в лоб другой,
Внезапно развернулся по оси.
Фаланги больше не было —
Толпа, точнее две толпы,
Только одна другую
Теснила, а теперь
Уж била по спине. А конница?
Отдельные бойцы уже давно освободили поле,
Но окромя того,
К преследованью годные войска
Насколько же использованы могут
Быть — в отступлении.
Да был еще момент,
Где Мильтиад явил предосторожность
Отменную. Он не позволил войску
Бессмысленной, безумною толпой,
Ведомой жаждой крови и убийства
Преследовать врага до кораблей.
Он опасался, знаете чего?
Той конницы, оттянутой назад.
Ей стоило пошевелиться вновь
И разнести преследующих в щепки,
Ведь здесь, внизу, долина Марафона
Росла в длину, а так же ширину.
Однако и уйти тем кораблям,
Что азиатов принесли на берег,
Он не хотел позволить. Искушал
Его должно быть Марс или Афина,
Похоже все же женщина, поскольку
У греков Марс не значился в богах.
И он повел на корабли войска
Построив предварительно в фалангу,
Всех, что остались на ковре войны.
И снова звон мечей, и завыванье боя,
Трофеи, корабли и брошенный обоз,
А где-то на холмах мелькание голов:
Отборные бойцы, не раненые в пятки
Бегут в чужой земле. Но та работа будет
Отдельным патрулям — у греков они есть.
Вот доблести здесь нет —
Вонзить стрелу вдогонку,
Среди лопаток просверлить дыру —
Работа для юнцов,
Пусть учатся стрелять.
Не стоит говорить об эдакой забаве,
О доблести в войне ведется разговор.
И значит все о том, когда...
Они стоят.
Сомкнуты их щиты,
Лавина стрел и копья под руками
А взгляд внизу, но все-таки косит
Немного в сторону, туда...
Для справки любопытным, я напомню —
Он звался Мильтиад
И выграл Марафон.
 Скачать произведение
|
Работы автора: Атака Тяжелые объятия глубины Модернизация все работы Публикации: Создатель черного корабля Пепел Экипаж черного корабля все публикации
|
