|
Поговори со мною, друг, поговори.
Ты извини, что я пришел к тебе в ночи.
Давай, о чем-нибудь до утренней зори
Поговорим, но, ради Бога, не молчи.
Мне тишину терпеть не стало больше сил.
Гораздо легче беспокойных улиц шум.
Я ни о чем подобном раньше не просил,
А вот теперь так получилось. что прошу.
А потому, что в этот вечер на дворе
Такая стужа, что не сыщешь ни души.
И только в свете желтых ртутных фонарей
Снежинок стая в вальсе медленном кружит.
Все холода да холода, а где же мы,
Судьбой зажатые в железные тиски?
Ты знаешь страны, где не ведают зимы,
Не уж то там и впрямь не ведают тоски?
Не уж то там... А в прочем это ерунда.
Везде одно: не можешь плакать — значит пей.
Там потому и хорошо, что мы не там —
Тащить туда свою беду — чего ж глупей.
А здесь с тоской не совладаешь и толпой.
Под маской братства всех сожмет она в горсти.
Со стороны видней тому, кто не слепой,
Да где ж свободы столько зрячим обрести?
Я тоже слыл лихим гусаром на коне.
Я восклицал — Друзья, прекрасен наш союз!
Противно булькнув, утонул союз в вине,
Не за него, а за себя теперь боюсь.
Не став судьей, и не желая быть судим,
Лишь кое-с кем поговорить могу тайком,
Любого шумного застолья посреди
Уйдя на кухню и согревшись кофейком.
На том спасибо, и не спрашивай, за что.
Ну, я пошел, ты догадайся сам, куда.
На мне потрепанное зимнее пальто.
Что, догадался? — ну конечно в холода.
|
