|
«Пламя свечи виновато марьяжит.
Меняется форма, рождается шорох —
Орфея плач. Он слышит
удар руки по струнам звонкой лиры...»
(Владимир Эрль) А всё-таки жаль, что время не сохранило для нас музыку ушедшей «за грань мира» античности. Даже музыкальные модели, созданные с применением компьютерных технологий, не в состоянии показать нам, КАК на самом деле звучала та далёкая и интересная эпоха. Эпоха, когда огненные колесницы Гелиоса ездили по небосклону, простолюдины выражались гекзаметром, а смертные общались с богами, сатирами, нимфами, кентаврами и прочей не всегда солидной мифологической публикой также просто, как наши современники — с соседями по дачному участку. Опера «Орфей и Эвридика» Кристофа Глюка появилась в результате одной из попыток возродить ностальгическую элегантность и простоту самой известной и загадочной древнегреческой трагедии. Подобные оперы писались и до Глюка: в качестве комментатора в них обычно выступал хор, герои всегда были чувственны и возвышены, а эмоции экзальтированны. Не следует относить это к недостаткам жанра — опера никогда не может быть слишком реалистичной. Хотя бы потому, что в реальной жизни никто в момент смерти не поет... Открывает оперу жизнерадостная увертюра. Может быть, даже слишком жизнерадостная, учитывая трагическую канву сюжета — ведь по древнегреческой легенде, Орфей дважды теряет любимую жену, причём второй раз — уже после смерти. Самого же Орфея через несколько лет после потери жены разорвали на части воинствующие вакханки... Но именно увертюра привносит ощущение, что, в конце концов, всё будет хорошо, и вообще, всё было совсем не так! «...Однажды Эвридика вместе с подругами пошла на луг собирать весенние цветы. Смех и звонкие песни звенели над долиной. Резвясь, не заметила подруга Орфея в густой траве ядовитую змею. Её укус оборвал жизнь Эвридики...» После увертюры печальным контрастом возникает хор пастухов и пастушек, оплакивающих умершую Эвридику. Хор этот (одно из лучших творений Глюка) обладает притягательной, буквально гипнотической силой — этакий огонь, пылающий внутри амфоры античной работы. Редкие его сполохи иногда вырываются наружу скорбными возгласами плача Орфея, потерявшего молодую жену: «Euridice!!..» Если помните, по сюжету трагедии, певец Орфей спускается в Аид, чтобы вызволить душу жены из объятий смерти. На берегу подземной реки Стикс, перед Утёсом Забвения, путь ему преграждает орда фурий, демонов и подземных духов. Сцена эта мастерски воссоздана Глюком через суровый хор, затем — огненную пляску обитателей преисподней. Орфей тщетно просит фурий и духов пропустить его. Но мольба натыкается на холодное беспощадное «No!» стражей подземного мира. «И пьет Орфей настой из терпких слов, забывшись сном, над лирою склоняясь и наблюдая гладь сиреневого Стикса...» Однако даже стражи царства мёртвых не способны устоять перед пением Орфея, который, как известно, «заставлял плакать камни». Певец ударяет по струнам кифары и начинает петь о своей бессмертной любви, о золотых днях счастья и весны, проведённых с Эвридикой, о том, как злая смерть вырвала жену из его объятий, как непомерно глубока тоска и безгранично горе. И происходит небывалое — стая фурий и демонов расступается, пропуская Орфея в Аид... По ходу сюжета царь богов Зевс посылает Орфею бога любви Амура, который помогает ему преодолеть нелёгкий подземный путь, и передаёт в своих ариях одно из поставленных богами непременных условий — не оглядываться. И всё прошло бы, как задумано, не вступи в силу известная женская черта. Впрочем, вот как это описано в либретто. «...Появляется Орфей. Не оглядываясь, он ведёт за руку Эвридику. Певец знает, что это последнее испытание перед выходом из подземного царства. Еще немного — и позади останутся все беды и несчастья, все горести и страдания. Последние усилия — и счастливые супруги покинут пределы ненавистного царства горя и смерти... Вот и тропинка, ведущая на поверхность земли. Она вся завалена огромными камнями. Вдалеке, во тьме чуть забрезжил свет. Это выход из подземелья. Но все чаще и чаще с глубокой грустью вздыхает Эвридика, все медленнее поднимается в гору. Она не может понять холодности и равнодушия мужа: ведь он, прежде нежный и любящий, даже ни разу не взглянул на нее. Если бы сердце Орфея по-прежнему пылало страстью, разве удержался бы он от того, чтобы обнять и поцеловать жену. Наверное, он просто разлюбил ее. А если так то незачем ей возвращаться на землю; лучше смерть, чем жалкая жизнь без любви близкого человека». Не выдержав упрёков, Орфей оглядывается. Последствия этого поступка нам известны — ещё одно практическое доказательство аксиомы, которая, собственно, доказательств не требует: «Послушай женщину и сделай наоборот!» Ария Орфея «Che faro' senza Euridice» (в клавире это не совсем точно переведено как «Потерял я Эвридику») — одна из форм лирического раскаяния как раз по этому поводу. Но не даром столь жизнерадостной была увертюра — вовремя подоспевший Амур сообщает Орфею о том, что за его прекрасное пение боги даруют Эвридике жизнь. Заключительная сцена «Trionfi Amore» («Триумф Амура») прославляет жизнь, любовь, Амура, Эроса и других богов всех видов, калибров и категорий, столь щедро одарившего Орфея и Эвридику. Как видите, финал оперы несколько менее затейлив, чем в исходной трагедии, но зато более оптимистичен. Задача слушателя решить — что лучше?  Скачать произведение
|
Работы автора: По следам Поезда-Призрака Кармина Бурана Хованщина все работы Публикации: Кольцо времени Колесо в заброщенном парке
|
