|
Случилось так, случилось так —
Нашелся вдруг один чудак.
Он, не желая жить как все,
Бежал по взлетной полосе,
Взлететь хотел, да не взлетел —
У всякой силы есть предел.
Упал ничком и плачет он,
Уткнув лицо в сырой бетон.
Небесный царь, небесный царь,
Прости меня, небесный царь.
Я верил, что когда-нибудь
К тебе найдется лестница.
Тогда скажи, за что, скажи,
Я гнев твой праведный нажил?
За что ниспослана тобой
Мне эдакая боль?
А бог в ответ: — Послушай, друг,
Ты только посмотри вокруг.
Такие же как ты живут —
Глаз не поднимут в синеву.
На весь отведенный им срок
Из долгих лет и кратких дней
Имеет каждый свой кусок
И счастлив тем куском вполне.
Пойми, дружок, ты зря просил,
Чтоб я тебе прибавил сил.
В том нет вины, но ты забыл,
Что родился на свет бескрыл.
Давным-давно известно всем —
Рожденный ползать не взлетит.
Вот и лежишь на полосе,
К своей мечте на полпути.
Очнись, дружок, скорей вставай,
Слезу утри, домой шагай.
Поверь в удачу впереди,
Но в небо не гляди.
Старик, старик, ты снова прав.
Выходит так, что мне пора
Смириться с тем, что создан я
Не для небес, для ползанья.
И, по совету твоему,
Я землю эту обниму,
Открою дверь и побреду
Дорогой из беды в беду.
Но если нет к мечте пути,
Куда ж тогда вообще идти?
И если нечем дорожить,
То стоит ли на свете жить?
Так что же нам останется,
И что же с нами станется,
Когда мы поумнеем и
С романтикой расстанемся?
Останется угасшая,
Реальностью не ставшая
Мечта, а с ней тоска моя
Зеленоглазая.
Случилось так, случилось так —
Нашелся вдруг один чудак.
Он жить хотел не так, как все,
Но вот, упал на полосе.
Кляня естественный закон,
Тот, что открыл Исаак Ньютон,
Лежит и тихо плачет он,
Уткнув лицо в бетон.
|
