Сергею Лукьяненко,
Человеку и Психиатру
Это похоже на кошмар.
Бескрайняя, гладкая, словно стол, равнина цвета запекшейся крови. Серо-свинцовое небо. И огромные льдисто-холодные кубические глыбы. С грохотом они падают с неба, громоздятся правильными рядами — справа, слева, впереди, сзади...
Я начинаю метаться, уворачиваясь от чудовищного, геометрически правильного камнепада. Глыбы ложатся всё ближе и ближе, преграждая дорогу. И негде укрыться среди проклятой выжженной равнины...
Я в ловушке, я захлебываюсь отчаянным криком...
И в это мгновенье мир вокруг вздрагивает, будто при землетрясении, окутывается темнотой...
— Лёня! Опять ты по ошибке вошел в «Тетрис»!
Я помотал головой, поморгал. Проклятый дип-склероз!
Вика отшвырнула снятый с меня виртуальный шлем:
— Тебе надо лечиться, Лёня!
Сам знаю. Но можно было намекнуть и как-то поделикатней.
— Успокойся, милая...
— Ты уже забыл, что случилось вчера?! — Вику прямо-таки переполняло возмущение.
— А что? Ничего особенного.
— Я просила тебя купить два кило картошки!
— А разве я не купил?
— Купил! Не выходя из глубины — нарисованную картошку в нарисованном магазине!
— Ну и что? Зато там дешевле.
— И тебе не стыдно?
Я виновато вздохнул. Недавно было еще хуже — только Вика об этом не знает. Как-то после плотного обеда мне потребовалось посетить туалет. Я и посетил... Пришлось срочно стирать виртуальный комбинезон. Дип-склероз — недуг беспощадный...
Вика взяла сумочку с трюмо и одарила меня прощальным испепеляющим взглядом:
— Не вздумай опять напиваться в глубине!
И откуда она всё знает? Ведь запаха-то нет!
Хотя, конечно, да... Последний раз после трех бутылок виртуального скотча я попытался у неё на глазах повторить свой коронный дайверский трюк — с разгону пройти сквозь стену. Вот только стена была не нарисованная, а бетонная... Подумаешь одна шишка и пара ссадин — было бы из-за чего шуметь!
Хлопнула дверь и значит часов до пяти вечера мне никто не будет мешать...
deep.
Ввод...
Поднимаю руку и через мгновенье у тротуара притормаживает желтый лимузин. Я сажусь в машину, водитель — улыбчивый парень, оборачивается:
— Как будете оплачивать?
Улыбаюсь в ответ и сильно бью водителя в ухо. Можно было обойтись и без этого, но, что поделаешь — старая дайверская привычка. Дурная привычка, надо сказать...
— Харчевня «Три медведя».
— Заказ принят! — радостно кивает водитель. Похоже, после моей плюхи он повеселел еще больше.
Однажды на Кутузовском проспекте я сел в такси и... Привычка — страшная вещь! Поверьте, с виртуальными таксистами иметь дело гораздо приятнее...
Он гнался за мной не меньше пяти километров. Представляю, что подумали прохожие: бьющий все спринтерские рекорды растрепанный тип и следом — разъяренный водитель с монтировкой. Помню, я орал: «Глубина, глубина, я не твой!» — так, что на десять кварталов в округе люди испуганно оборачивались...
К черту неприятные воспоминания!
Вхожу в бревенчатый сруб «Трех медведей». Сейчас здесь немноголюдно. Присаживаюсь за любимый столик. Появляется официант — услужливый бурый медведь в накрахмаленном фартуке и с белоснежной салфеткой на сгибе лапы. Меню мне не нужно.
— Двух жареных кабанов на вертеле и десять бочонков «Будвайзера»!
Вполне достаточно для легкого завтрака.
Медведь-официант изумленно приоткрывает пасть, но ничего не говорит и отправляется на кухню.
Глубина — замечательная штука! А после того, как Маньяк поставил мне расширитель виртуального желудка на 500 Гигабайт, передо мной открылись новые горизонты!
Ждать приходится недолго. Только вместо жареной свинины возникают три медведя собственной персоной: здоровенный двухметровый, средний и маленький мишутка.
— Кто-кто ел из моей тарелки? — скрестив лапы на груди, грозным басом вопрошает здоровенный.
— Кто ел из моей тарелки? — угрожающе вторит средний.
— Кто ел из моей тарелки? — тонким обиженным голоском присоединяется мишутка и ... бац меня лапой по морде! Ах, сволочь!
Слетаю со стула, а медведи-вышибалы грозно нависают надо мной.
— Еще раз поймаем с фальшивой кредитной карточкой — сдадим в полицию. Усёк, фраер? — злым детским голоском уточняет подлец-мишутка.
Не успеваю ничего ответить — здоровенный медведь берет меня за шиворот, так что ноги болтаются над полом, доносит до дверей и дает более чем чувствительного пинка. С проклятьями я перелетаю проезжую часть и приземляюсь на экскурсию американских туристов.
Изумленные возгласы. А находчивый экскурсовод уже объясняет пожилой американской чете:
— Именно таким нетрадиционным способом предпочитают перемещаться в глубине русские дайверы!
Бросаю на экскурсовода свирепый взгляд, оборачиваюсь и делаю выразительный жест кулаком в сторону «Трех медведей»:
— Я вам еще покажу сцену из народных сказок!
Добавляю несколько выражений — из тех, что электронные переводчики отказываются понимать. Тоже, между прочим, фольклор.
Испортили настроение, гады... А ведь Маньяк уверял, что проблем не возникнет. Дескать, деньги будут сниматься прямиком с личного счета Билла Гейтса.
Подставил меня, хакер доморощенный...
Глубина, глубина, а пошла бы ты на хрен!
Картинка расплылась, потеряла реальность. Я снял виртуальный шлем. Сейчас позвоню Маньяку и скажу всё что думаю...
Из прихожей со стороны входной двери донеслась протяжная трель — кого это ещё принесло?
— Кто?
— Я, — раздался тоскливый голос.
Ага! На ловца и зверь бежит! Рывком распахнул дверь — у порога стоял Маньяк. Я приоткрыл было рот, чтобы разразиться обличительной речью, но сразу осекся.
— Ой-ой-ой... Где это тебя так? — торопливо пропустил приятеля внутрь.
— Где, где... — уныло вздохнул Маньяк, — В глубине.
— Чего? — изумленно переспросил я, рассматривая почти неузнаваемую физиономию хакера. Левый его глаз был украшен огромным багрово-синим кровоподтеком, а губа распухла так, что говорил он слегка невнятно:
— Всё в глубине, Леня. В ней, проклятой... Пиво есть?
Я ошарашено кивнул. Интересно, у кого дип-склероз — у него или у меня? Максимум, что возможно в глубине — заслать на компьютер парочку вирусов. Это ведь Диптаун, а не Москва!
Маньяк снял свой потертый рюкзачок и тяжело опустился на стул. Я поставил перед другом бутылку «Балтики». Прихлебывая пиво из горлышка, он начал рассказ:
— Ну это, значит... Решил я малость хакнуть одну фирмочку. «Pampers and Snikers» называется. Заказ не особо денежный, ну так и дело плёвое, на полминуты зеленому новичку. Надо было взять материалы о «Супер-Памперсах».
Я округлил глаза и Маньяк пояснил:
— Секретная модель. Разработаны по заданию Пентагона специально для американских пилотов. Чтоб сербские зенитчики не могли обнаружить «Стелс» по запаху...
— А-а...
— Сначала всё шло чин чином. Уже беру файл и тут срабатывает сигнализация. Распахиваются двери, заваливает толпа здоровых «лбов» — начинают вирусами палить. А мне по барабану, от меня всё отскакивает. Антивирусная защита у меня блеск, сам знаешь.
— В общем, делаю изящный жест, машу им ручкой на прощанье и собираюсь уйти через спецканал. А тут, как из под земли — двухметровый амбал наперерез. Ну, думаю, сейчас ударит вирусом...
— Ну и ...?
— Он и ударил... Только не вирусом, а кулаком...
— А что было потом?
— А по-моему лицу не видно? Очнулся я уже дома, возле компьютера. Таймер сработал. Хорошо, что я его в акурат на две минуты выставил.
Маньяк замолчал и в один глоток высосал до дна свою бутылку. Воцарилась гнетущая тишина.
— Шурка, — сказал я, открывая вторую бутылку пива, — ты хоть понимаешь, что произошло?
— Понимаю, — кивнул Маньяк, — Мне дали по морде.
— Нет, ты не понимаешь. Ведь это конец глубине. Конец нашей мечте. Если кто-то сегодня сумел начистить тебе физиономию, значит завтра кто-то еще сможет это сделать...
— Нет уж, лучше не надо, — замотал головой Маньяк.
— Так будет, Шурка. Так обязательно будет, если мы не остановим это... Иначе — конец Диптауну, конец мечте о мире абсолютной свободы... Сам посуди, что раньше грозило хакеру или дайверу? В худшем случае — форматирование винта. А теперь... — с болью вздохнул я, — Теперь, если поймают — заберут в «ментовку» и так отметелят, что мама родная не узнает.
— Это надо остановить! — Маньяк ударил кулаком по столу, — И я знаю крутого спеца, который нам поможет! Сам Дибенко его боится!
Я изумленно приподнял брови:
— Неужели... Темный Дайвер?
Шурка покачал головой:
— Круче, Лёня, намного круче!
— Но кто? — я почувствовал, как по спине ползут мурашки.
И тогда Маньяк перегнулся ко мне через стол и, бледнея от волнения, почти прошептал:
— В глубине его кличут Писателем
Я едва не выронил бутылку с пивом. На пару минут опять воцарилось молчание. Потом я сумел, наконец, осилить свое пиво, перевел дух и покачал головой:
— Это ты загнул. Ну Дибенко, еще куда ни шло, ну Темный Дайвер там... но этот... этот с нами и разговаривать не станет.
Маньяк криво усмехнулся:
— Думаешь ему все равно? — в легкой задумчивости почесал подбородок, — когда там у него планируется ближайшая читательская конференция? Кажется, через неделю?
— Ну и?...
— Вот тебе и ну! Это раньше такие посиделки заканчивались легкой и безобидной руганью с поклонниками Рыбакова и Пелевина. А теперь...? Соображаешь?
Я кивнул, тяжело вздыхая:
— Дело пахнет членовредительством в особо крупных размерах... А если еще и «тюринцы» на огонек пожалуют...
Маньяк поперхнулся пивом и закашлялся:
— Не надо про «тюринцев» — еще накличешь на нашу голову!
Уничтожив запасы выпивки и закуски, вдвоем мы выработали план. Решено было действовать немедленно — ведь глубина в опасности!
— Каждая минута дорога! — без ложной патетики объявил Маньяк. После чего завалился на мой диван и попросил в ближайшие два часа его не беспокоить. Когда он так говорит, лучше действительно его не беспокоить. Все равно бесполезно.
— Послушай, Шурка , — спохватился я, — кредитка «сгорела»...
Маньяк сладко зевнул:
— Какая, та что от Билла Гейтса?...
— Ага.
Хакер сонно поморгал:
— Там такое дело... В общем извини, Лёнька, накладка вышла. Только сегодня узнал — ребята из Урюпинска его до нас обчистили.
У меня отпала челюсть:
— Что? ВСЕ ДЕВЯНОСТО МИЛЛИАРДОВ?!!!
— Да ну, что ты, зачем им столько... Не переживай, сделаем тебе карточку, с другого счета...
Маньяк отвернулся и скоро квартиру огласил могучий храп — даже трудно было поверить, что щуплое хакерское тело могло порождать столь грандиозные звуковые эффекты.
Видно и впрямь, нелегко ему пришлось этой ночью!
Я торопливо напялил на голову виртуальный шлем — пожалуй только так и можно спасаться от Шуркиного храпа.
deep.
Ввод...
В глубине у меня кой-какие дела. И после того, как накрылась кредитка, откладывать их нельзя.
Сажусь в такси:
— Ателье «Боди-Арт»!
Последнее время самая банальная проблема — деньги, встала для меня с особенной остротой. Еще немного и Вика выгонит меня из дома. Или, что еще страшнее, перестанет оплачивать счета за глубину.
Когда-то я работал грузчиком в русском квартале Диптауна. Таскал всякие холодильники и рояли. Тоже работа и тоже платят деньги.
Однако, спустя некоторое время соотечественникам удалось добиться колоссальных успехов в виртуальных технологиях. Грань между глубиной и реальностью была стерта начисто: щедро исписанные народным фольклором лифты не только обрели привычный русскому глазу вид, но и перестали ходить.
И однажды, мне пришлось тащить тяжеленный нарисованный шифоньер на семнадцатый этаж нарисованного небоскреба. В тот день я понял, что с ремеслом виртуального грузчика пора завязывать — еще немного и я заработаю себе самую настоящую виртуальную грыжу.
После этого мне посчастливилось устроиться боди-дизайнером — я ведь всё-таки художник! Правда мелких деталей мне не доверяли — занимался сборкой тел из готовых элементов. Но, ничего, тоже нормально. Платили даже больше, чем грузчику. Но я сам всё испортил.
И выпил-то пустяк — канистру «Гиннеса». Но бдительность утратил. Собирал шикарное женское тело — одна богатая американка заказала его специально для первой брачной ночи — они ведь в Штатах все помешаны на виртуальном сексе. Заказ был срочный, платила эта миллионерша втройне — короче всё делалось в жуткой запарке и спешке... Собрал, нарядил в роскошный пеньюар. А служба доставки торопит: давай, давай! Дескать, опаздываем! В общем, я и не успел толком ничего проверить...
Доставили прямо к брачному ложу. Американка, конечно, вне себя от удовольствия, напяливает шикарное тело и предстает перед женихом. Томно вздыхает и изящным, отрепетированным движением сбрасывает пеньюар...
А у суженого — глаза на лоб лезут.
Дело в том, что обнаруживается небольшой изъян... Или даже не изъян. Тело действительно — высший класс, все голивудские секс-бомбы отдыхают. Ребята-дизайнеры поработали на совесть, настоящие профессионалы. В общем не изъян, а скорее — деталь. Лишняя...
Бог ты мой, какой был скандал! И из-за чего! Попробовали бы они сами одновременно собирать несколько заказов, да еще в такой спешке...
В общем, эту работу я тоже потерял.
Куда только я не пытался устроиться после этого!
Одно время, нанялся дизайнером виртуальной сантехники. Признаюсь — платили мало и работал я спустя рукава. Даже под воздействием дип-гипноза клиенты не могли поверить, что сантехника настоящая. Приходилось по нескольку раз переделывать уже готовое изделие, но все равно — бачки текли, прокладки в кранах не держали и я вынужден был по совместительству выполнять обязанности виртуального сантехника.
Через пару дней я сам сбежал из той фирмы.
Дошло уже до того, что я начал подумывать о ремесле нищего на улицах Диптауна. Но потом узнал сколько стоит хороший прикид виртуального нищего и понял, что на эти деньги я вполне безбедно смог бы прожить целый год.
В общем, у меня остается последняя возможность получить непыльную и хорошо оплачиваемую работу. Очень долго я откладывал этот, скажем прямо, отчаянный и трудный для меня шаг... Надеялся на Шуркину помощь. Однако, его кредитки хватило всего на пару дней.
Что ж, видно, так тому и быть. Жребий брошен!
Такси останавливается во французском квартале прямо перед парадным подъездом роскошного двухэтажного здания «а-ля XIX век». Выхожу. Два швейцара: симпатичные мужчина и женщина в нарядных ливреях гостепреимно распахивают передо мной двери. Я улыбаюсь им в ответ, хотя и понимаю, что это всего лишь программы. Слышится тихая классическая музыка — что-то из Шопена. Обстановка мгновенно настраивает на лирический лад и проходя, я дружески шлепаю по заду блондинку-швейцара.
— Убери лапы, придурок!
Ого. Неужто я ошибся?
— Мадам, зачем так грубо... Ведь это бескорыстный жест моего восхищения.
— Ну ты чё, балбес, русского языка не понимаешь, — вмешивается швейцар-мужчина.
Надо же, повезло. Нарвался на соотечественников!
Прохожу просторный вестибюль и оказываюсь в холле-приемной. Здесь небольшая очередь. Жду.
И наконец попадаю к самому Маэстро, человеку средних лет и располагающей внешности. Одет он тоже в стиле «а-ля XIX век»: белоснежная сорочка, красный галстук в зеленый горошек, вышитый золотом жилет и голубые панталоны, в смысле, брюки.
Обмениваемся любезностями и я объясняю ему свой заказ.
Маэстро расплывается в улыбке:
— О, месье, это наше ремесло! Вы будете довольны, месье!
Он торопливо листает пухлый каталог:
— Это обойдется вам... в тысячу долларов США.
Глаза у меня округляются:
— Маэстро...Тысяча долларов... за такую мелочь.
Француз ухмыляется:
— Я бы не сказал, что это такая уж мелочь.
Да, расценки у них здорово выросли! Всего полгода назад за эти деньги можно было сделать вполне приличное тело.
Впрочем, тело мне и не нужно. Тело у меня и так есть — из стандартного набора Майкрософта. Мне и нужна-то всего одна маленькая деталь, которой нет в стандартном наборе. Та самая, что оказалась совсем лишней для той американской миллионерши.
— Маэстро, а у вас нет чего-нибудь подешевле?
Француз вздыхает:
— Ну, у нас есть кое-что уцененное...
Он вновь погружается в изучение каталога.
Да, этот элемент мне необходим позарез. Причем не ширпотреб, а штучная работа.
В «Невинных Забавах» осталась всего одна мужская вакансия.
Честное слово, мне нелегко далось это решение. Мне пришлось собрать в кулак всю свою волю и мужество. И если это единственный способ обеспечить семью — что ж, я готов.
Конечно, я не собираюсь изменять Вике. Я даже отключил секс-стимулятор в своем костюме — все равно он китайского производства и в самые ответственные интимные моменты бьет током.
Я ведь дайвер. Когда будет нужно — выйду из глубины и поработаю «мышкой». Главное, что клиентки будут довольны. А в месяц это выйдет около двух штук баксов. Давно я уже не приносил Вике таких денег!
Дизайнер вновь подымает на меня глаза:
— Мы могли бы предложить вам прекрасный вариант — всего за четыреста девяносто девять долларов.
Ну, знаете ли!
Терпение моё лопается:
— Да вы чё, охренели, маэстро — пятьсот зеленых за нарисованный ...! Да на любом заборе его рисуют совершенно бесплатно!
С видом оскорбленного достоинства француз захлопывает каталог и нажимает какую-то кнопку. Из ничего материализуются два плечистых охранника и вежливо, но твердо выволакивают меня из кабинета. Слабо упираюсь и выкрикиваю уже почти без надежды:
— А долларов за сто у вас ничего не найдется?
— За сто долларов можете нарисовать себе сами! — небрежно бросает Маэстро.
Конечно, смог бы. Только, боюсь, в таком виде я всех клиенток распугаю. Кроме, разве что, самых извращенных.
Эх, сорвалось!...
Снова оказываюсь на улице и тоскливо вздыхаю: во времена моего боди-дизайнерства этого добра у меня было — хоть завались! И чего я, идиот, не прихватил с собой хотя бы пару штук — в качестве выходного пособия!
Попросить у Маньяка денег взаймы? Нет, ни за что на свете! Если догадается зачем... Даже думать об этом не хочется!
— Ну, и чем мы тут занимаемся?
Шурка! Лёгок на помине!
Оборачиваюсь и невинным тоном объясняю:
— Да, вот провожу разведку на местности. Ищу подходы...
— Какие еще подходы? — недоумевает Маньяк и с подозрением оглядывается на яркую вывеску «Боди-Арта».
— Подходы к проблеме... — я спохватываюсь, торопливо меняя тему, — Кстати, а откуда ты взялся?
— Как это откуда? Ноутбук с радиомодемом и облегченный шлем — всегда при мне! Ты был у Писателя?
— Нет ещё...
Маньяк укоризненно качает головой:
— Ну, ты даешь! Каждая минута дорога!
Ага, кто бы говорил!
Шурка прямо-таки кипит энергией и готов горы свернуть. Я с интересом рассматриваю его новое тело. От прежнего облика осталась только голова — все остальное позаимствовано то ли у Терминатора, то ли у Рэмбо. В общем, стандартный голый торс, обвешанный всем, что могут вообразить воспаленные хакерские мозги: от гранатомета до ... маникюрных ножниц?
— А это зачем?
— Последняя разработка, — с гордостью объясняет Маньяк.
— И как ты собираешься их использовать?
— Всё просто. Сначала надо поймать противника, а потом...
— Сделать ему маникюр?
— Да нет. Отредактировать setup-овские файлы. Главное, чтобы он никуда не убежал, пока ты их редактируешь.
— Круто, — соглашаюсь я и машу рукой ближайшему такси.
— Обойдемся, — останавливает меня Шурка и я только теперь замечаю, что виртуальный Рэмбо обут в домашние тапочки на босу ногу и на реактивной тяге — последний подарок Зуко.
— Держись за меня!
Взмываем в воздух.
Зукины тапочки домчали нас за пять минут. Хорошо, что так быстро, иначе я бы точно свалился. Не слишком приятно болтаться, вцепившись мертвой хваткой в скользкую терминаторскую шею. Какой дрянью она намазана — вазелином, что ли? Шурка явно перегнул с реализмом. Мог бы вырастить себе на заднице удобную скамеечку для пассажиров — для него как для программиста это пустяк, а нам, юзерам, было бы приятно.
Оцениваю обстановку.
Да, всё внушительно. Сразу чувствуется, что это резиденция самого Писателя. Глухая серая стена, без малейшего намека на вход. Стена уходит вверх, упираясь прямо в низкие свинцовые облака. Время от времени мутная облачная пелена озаряется вспышками молний и в ответ на раскаты грома доносится чей-то далекий и тоскливый утробный рев. В общем, красиво сделано, со вкусом.
— Вот тебе тест на интеллект, Шурка. Вправо и влево на несколько километров тянется стена. Твои действия?
Маньяк чешет затылок:
— Ну, если подходить интеллигентно... Я бы попробовал динамит.
— А я бы попробовал постучать. Может откроют?
Стучу. Никакого эффекта. Подключается Маньяк и изо всех сил молотит в стену пудовыми терминаторскими кулачищами. Через минуту на стене возникает большая красная надпись: «НЕ ВЛЕЗАЙ — УБЬЁТ!»
— Есть кто дома ?! — орёт Маньяк и снова принимается орудовать кулаками.
Надпись меркнет и из стены вдруг явственно проступают контуры двери. Наконец-то!
Бронированная металлическая дверь приоткрывается и... наружу показывается покрытая шерстью недовольная физиономия. Крыса! Полтора метра ростом и с бластером наперевес.
— Вам что, назначено? — грызун-переросток сверлит нас пронзительными злыми глазками.
— Нет. Но нам очень надо встретиться с хозяином.
— Лорда нет дома, — крыса сплевывает себе под ноги, — Лорд ушел в Ночной Дозор.
— Это срочно! Вопрос жизни и смерти!
— Ничего не знаю. Вам не назначено!
Маньяк теряет терпение:
— Ну-ка отойди, Лёнька! ЩАС Я ЕГО...
Не дожидаясь продолжения, крыса с нецензурными проклятьями захлопывает дверь у меня перед носом.
— Погоди, Шурка. Неудобно как-то...
— Неудобно «Винду» с дискет ставить! — ухмыляется Маньяк и поднимает некий устрашающего вида ствол. Торопливо убираюсь в сторону. Вспышка огня, грохот... Когда клубы дыма рассеиваются, мы стоим перед вывернутой с мясом бронированной дверью.
— Вот тебе и тест на интеллект! — подмигивает Шурка, — с динамитом оно всегда как-то вернее!
Входим внутрь. Странное ощущение. Здесь висит густой и словно осязаемо плотный туман.
— Знаешь что... По-моему, не стоило нам входить, — говорю я вполголоса.
— Не боись, — бормочет Маньяк, — с моим снаряжением...
Белая пелена вдруг становится настолько плотной, что мы на мгновенье теряем друг друга из вида. А в следующий миг туман начисто рассеивается, словно по мановению волшебной палочки.
— Ого, — почти синхронно выдыхаем мы с Шуркой. Перед нами — огромный, тускло освещенный зал ромбовидной формы. И зал этот — битком заполнен здоровенными почти в человеческий рост крысами, как две капли похожими на нашего недавнего собеседника.
Маньяк нервно хихикает:
— Кошмар кота Леопольда.
Он вдруг спохватывается, ощупывает себя дрожащими руками и на глазах белеет, словно полотно:
— Лёнька! Ничего же нет! Нич-чегошеньки!
И впрямь. Обширный шуркин арсенал растворился вместе с туманом. Даже маникюрных ножниц не осталось!
— И тапочки не работают! Гады!
От всего тщательно подобранного устрашающего антуража — только торс Шварценеггера. Интересно, оценят ли крысы замечательную Шуркину мускулатуру?
— Ну что? — криво усмехаюсь я, — динамит, говоришь?... Чувствую, сейчас отдинамитят нас по высшему разряду!
Однако, пока крысы словно и не замечают нас. Грызуны сидят за столами, а столы ломятся от выпивки и закуски. Дым, что называется, стоит карамыслом и вечеринка — в самом разгаре.
Я вижу приоткрытые двери в дальнем конце зала и вдруг понимаю, что именно туда нам надо попасть. Задеваю что-то ботинком, опускаю глаза: почти у наших ног два эмалированных ночных горшка. И тут меня окончательно осеняет:
— Шурка, это же испытание!
Маньяк смотрит на меня так, будто у меня у самого отрос хвост.
— Испытание, которое может выдержать только настоящий дайвер!
Хватаю с пола один ночной горшок, второй вручаю приятелю:
— Мы пройдем, Шурка! Пройдем !
Маньяк тоскливо смотрит на меня:
— Я ведь не дайвер, Лёня. Я не смогу... Не умею!
— Умеешь! Можешь! Должен! — кричу я. И отвешиваю ему пощечину. Со всей дури. А в ответ получаю плюху. От всей души.
— Нечего руки распускать, — бормочет Шурка, помогая мне сохранить вертикальное положение. Когда в глазах чуть светлеет, я обнаруживаю, что штук двести любопытных крысиных глаз увлеченно наблюдает за нами. Многие повставали из-за столов, чтобы лучше видеть. Вся вечеринка затихает, по залу идет ропот. Напрягаю слух и разбираю, что делаются ставки. В основном, на Маньяка. Но некоторые, особо рисковые грызуны ставят и на меня. Доносятся подбадривающие возгласы:
— Врежь ему! Врежь! Размажь по стенке!
Откуда-то появляется упитанная крыса с бабочкой рефери:
— Брэк! Бокс!
Я вам покажу, бокс! Размахиваюсь ночным горшком — бум!
Хвостатый рефери в нокауте.
— Ты сможешь, Шурка, сможешь! Это легко!
Маньяк мучительно кривится.
— Надо просто поверить в себя! Поверить, что крысы — ненастоящие! И только ночной горшок в твоей руке — реальное, весомое оружие.
Я смотрю в шуркины глаза. Я вижу его страх, вижу его отчаяние...
Глубина...
И что-то происходит.
Будто осколки синего льда, будто лепестки алого пламени пляшут теперь в глазах Маньяка...
Он размахивается: бум! И ближайший грызун валится, сраженный шуркиным горшком.
— Мы пройдем! Пройдем! — кричу я и, крепко сжимая за ручку своё оружие, врезаюсь в ошеломленную крысиную толпу. Маньяк не отстает — под крики и вопли мы шагаем плечом к плечу. Ночные горшки мелькают направо и налево, так что гулкое эхо ударов сливается в ровный гул.
Двери в противоположном конце зала всё ближе, ближе... Крысы уже не пытаются нас остановить. Закрыв головы лапами, пригнувшись, они разбегаются в стороны.
Мы прошли! Прошли! Сердце бешено колотится от почти эйфорического ощущения победы. Распахиваем заветные створки дверей и вслед нам несутся возмущенные крысиные вопли:
— Такую вечеринку испортили! Психи!
Миновав небольшой коридор, мы почти вламываемся в огромный отделанный темным деревом кабинет. И навстречу из-за стола встаёт... нет, увы, не Писатель. Крыса в роскошном адмиральском мундире.
— Поздравляю. Это было нечто... Лучший результат за последний месяц.
Я криво усмехаюсь и переглядываюсь с Маньяком:
— Нам бы встретиться с Писателем...
Хвостатый адмирал будто не слышит. Наклоняется куда-то под стол и извлекает... ночной горшок. Почти такой, как те, что у нас в руках. Только из хрусталя.
— Это ваш. Переходящий Кубок Регрессоров...
— Нам бы с Писателем поговорить. По очень важному делу.
Крыса недоумевающе разводит руками:
— Вам же говорили: он — в Ночном Дозоре.
— В каком еще ночном дозоре! — взрывается Маньяк, — в одиннадцать часов утра!
Грызун пожимает плечами:
— Ну, тогда, в Дневном...
Шуркин горшок со свистом рассекает воздух, но крыса-адмирал успевает увернуться и нажать на столе какую-то кнопку.
Пол проваливается из-под наших ног. Падаем в густой туман, теряю Шурку из виду. Только по отчаянным ругательствам понимаю, что он где-то рядом. Зукины тапочки по прежнему не работают.
Удар. Вопль Маньяка.
Ой-ой-ой... Мы приземлились на что-то чертовски твердое. Мотаю головой. Туман рассеялся. Где это мы?
Оглушительный леденящий хохот над головой. Голос, словно гудок тепловоза:
— Ага! Незаконное использование лицензионного продукта!
Запрокидываю голову и чувствую, как шевелятся на ней волосы. Мама родная!
Гигантская бронзовая физиономия ухмыляется:
— Нарушение права собственности компании «Майкрософт»...
Да ведь это же статуя Билла Гейтса работы скульптора Церетели! (На месте Гейтса я бы давно подал в суд на Церетели). Но, что хуже всего — мы с Шуркой словно два таракана барахтаемся на ладони сорокаметрового монстра!
— ...карается в соответствии законодательством США и международными соглашениями!
Вторая ладонь статуи многотонной тяжестью обрушивается сверху. Глубина, глубина, я не... ! О-ой...
Теперь понимаю, что чувствуют тараканы.
Мы стащили шлемы, переглянулись и, не говоря ни слова, оба направились к холодильнику. Осушив две последние бутылки пива и вновь обретя способность к логическому мышлению, рухнули на диван.
— Да... Пока вариант с Писателем отпадает...
— Угу, — кивнул Шурка, — После Дневного Дозора он наверняка отправится куда-нибудь на Холодные Берега. Или вздумает нанести Осенний Визит в пивной ресторан. Сегодня ему явно не до нас.
— Что ты предлагаешь?
Маньяк почесал затылок:
— Ну, для начала... Сгонять за пивом!
Я в сердцах выругался:
— Ты можешь хоть пять минут думать о серьезных вещах!
Шурка пожал плечами:
— Я серьезен, как винвордовский хелп! Все равно без Писателя, это дело не поднять!
— Давай рассуждать логически. От кого все неприятности в глубине?
Маньяк хмыкнул:
— Ну, это каждый знает... От Димы Дибенко.
— Значит — и в нашем случае без него не обошлось.
— Ну конечно. Ни одна гадость без него не обходится. Только что это меняет для нас?
— Ты ведь говорил, что у тебя обширные связи в хакерском мире?
— Еще бы! — с гордостью выпятил грудь Маньяк.
— По-моему, нам пора кое с кем встретиться!
deep.
Ввод...
Такси доставляет нас на глухую окраину Диптауна.
Иду вслед за Маньяком и оглядываюсь по сторонам. Никогда раньше не бывал в этом районе.
Похоже, здесь работали настоящие асы пространственного дизайна.
Тут и там заботливо прорисованные выбоины в асфальте, обширные лужи, кучи мусора... А вон тот дом — просто шедевр! Абсолютное впечатление, что он вот-вот развалится. Узнаю неподражаемый почерк отечественных мастеров. Разве какой-нибудь занюханный американец сумел бы так точно передать блеск грязи поперек разбитого тротуара!
Вдоль покосившихся заборов и обшарпанных стен — размашистые надписи. Большей частью — нецензурные. Самая популярная, повторяющаяся в разном исполнении : «Майкрософт — на ... !» Количество восклицательных знаков в конце — от одного до десяти — в зависимости от переполнявших автора чувств.
Встречаются и более спокойные пожелания, типа «Гейтса — на мыло!» и «Долой провайдеров!». Есть и простая констатация фактов, например: «Билл — дебил!» или «Винда — дерьмо!»
Маньяк шагает вперед, не обращая внимания на всю эту художественную роспись. Думаю, он бывал здесь не один раз. Ловко перескакивает через лужи, ни разу не замочив зукины тапочки. Привычно обходит самые грязные места.
— Здесь! — машет он рукой.
Осторожно ступая по кирпичикам, переходим через громадную лужу и оказываемся перед одноэтажной хибарой с какими-то закопченными окнами. Вход украшает покосившаяся вывеска: «НАД УБИТЫМ ВИНТОМ».
Внутри это заведение выглядит ничуть не привлекательнее. Чувствуется тонкий художественный вкус и строго выдержанное стилистическое единство: грязные столики, колченогие табуреты... За стойкой — мрачный бармен с опухшей физиономией, покрытой недельной щетиной. Под глазом — замечательно прорисованный синяк.
Маньяк, отнюдь не смущаясь, с порога кивает бармену:
— Привет. Дос у себя?
Бармен хмуро косится в мою сторону. Улыбаюсь, как можно более приветливо:
— Здрасьте!
— Что будете заказывать? — равнодушный вопрос.
Шурка нетерпеливо барабанит ладонью по стойке:
— Ты что, не узнаешь? Дос мне нужен!
— Не знаю. Заказывайте, ждите... Может и появится, кто вам нужен.
— Пожалуйста, две бутылки «Будвайзера»! — торопливо вмешиваюсь, чтобы разрядить обстановку.
— Нет «Будвайзера».
— Ну... тогда «Гиннеса».
— Тоже не держим.
Это даже интересно.
— А что есть?
— Разливное «Жигулевское». Правда не очень свежее. Но пить еще можно.
Вот это здорово! Честно говоря, ни разу еще не пробовал прокисшего виртуального пива.
Присаживаюсь за стойку. Антисанитарию они тут развели! Смахиваю на пол рукавом несколько крохотных орков.
Хотя, конечно, есть в этом и моя вина. Когда два года назад я насквозь дырявил глубину шуркиным «Варлоком» — совсем не думал о последствиях.
Ладно там «Лабиринт Смерти»... Я ведь тогда и «Варкрафт» зацепил. Дырку-то быстро залатали, но эта пакостная мелочь успела разбежаться по всей глубине. Заняла экологическую нишу тараканов. И главное, ни один вирус их не берет. Единственное, что помогает — так это естественные враги. То есть, эльфы. Но похоже в этом заведении на эльфах экономят.
— Пожалуйста, — мрачно изрекает бармен, ставя передо мной кружку темно-мутной жидкости.
— Спасибо, — натужно улыбаюсь я. Но пить отчего-то расхотелось. Оглядываюсь по сторонам: интересно, получают ли остальные клиенты удовольствие от такой экзотики?
М-да...
Большинство здешних посетителей выглядит не менее экзотично, чем прокисшее «Жигулевское». Неужели им приятно щеголять в грязных лохмотьях? Либо они все сплошь — миллионеры, либо — полные киберпанки...
Маньяк морщит лоб, раскачивается на стуле и что-то бормочет себе под нос.
— Шурка, пиво будешь? — ухмыляюсь, пододвигая ему свою кружку.
— Не мешай... — отмахивается Маньяк. Не глядя, он машинально хватает кружку и осушает её в один глоток. Я с некоторым опасением жду, что же будет дальше.
Шурка нервно царапает ногтями стойку бара, закатывает глаза в потолок и вдруг радостно вопит:
— Вспомнил!
Чего это с ним?
Маньяк поворачивается в сторону бармена и выпаливает:
— Товарищ, верь ! Пройдет пора
— «Винды» и ламерского софта!
— И на обломках «Майкрософта»
— Напишут наши имена!
Ой-ой-ой! Это что, «жигулевское» на него так подействовало? Бармен хмурится и я начинаю, бояться за Шурку. Но все оканчивается благополучно.
— Давно бы так! — вполне дружелюбно говорит бармен.
— У меня на стихи плохая память, — оправдывается Маньяк, — и до этого мы прекрасно обходились без всяких сонетов!
— До этого ты не приводил чужих. И вдобавок, я первый раз вижу тебя в этом теле, — указывает на Шуркины бицепсы.
— Нормальное тело, — ревниво замечает Маньяк, — сам делал. И кстати, — произносит он с оттенком мстительности в голосе, — что-то до сих пор не слышу «отзыва»!
Бармен мрачнеет, сопит и наконец, потупившись, изрекает:
— Пока свободою горим... Пока, это ... для глубины мы живы — «Линуксу» братья посвятим, это самое... Души прекрасные порывы.
— Да, — хмыкает Маньяк, — до Пушкина не дотягиваешь. Но Кюхельбекер — это точно!
— Только оскорблять не надо... — обижается бармен, — я, что ли, это придумал?
— Хватит поэзии, — отмахивается Шурка, — Дос у себя?
— У себя, — кивает бармен и открывает дверцу в стойке:
— Проходите.
Раздвинув тяжелую пыльную занавесь, оказываемся в небольшом коридорчике, тускло освещенном единственной, должно быть сорокаваттной лампочкой. В дальнем конце коридора — дверь с многообещающей табличкой «00». Именно туда уверенной походкой и направляется Маньяк. Не задавая лишних вопросов, следую за ним.
Помещение за дверью, вопреки моим ожиданиям, полностью соответствует надписи. М-да... Интересное место для хакерских посиделок. То есть, сидеть-то здесь, конечно, можно...
Шурка подходит к одной из кабинок и распахивает дверцу, поперек которой масляной краской неряшливо выведено: «Не работает!» Внутри — обычные сантехнические аксессуары.
Я в нерешительности топчусь у порога. И где же прячется этот Дос?
А Маньяк, как ни в чем ни бывало, входит в кабинку, оборачивается и недовольно машет мне рукой:
— Ну, где ты застрял? Иди сюда!
С довольно глупым видом подхожу ближе и нетерпеливый Маньяк почти втаскивает меня внутрь.
— Э-эй, Шурка! Ты чего! Это ведь одноместная кабинка!
Мой приятель, ни говоря ни слова, захлопывает за нами дверцу и... дергает за цепочку сливного бачка. С шипеньем и урчаньем проносится в канализацию поток воды, а я с окончательно офонаревшим видом смотрю на Шурку и никак не могу решить — у кого же из нас дип-склероз в более запущенной стадии?
Маньяк видит моё лицо и давится смехом:
— Лёня, помнишь «Варлок«-9000?
— Угу...
— А это его продвинутая версия. «Клозет«-2000, называется. Прямое внепрограммное перемещение через глубину.
— Я так и понял, — торопливо киваю.
— А ты что подумал?
Шурка распахивает дверцу кабинки.
Никакого кафеля, никакой сантехники.
Поляна среди тропических джунглей. Закат. И на фоне заката, вполоборота спиной к нам, маячит гигантская фигура. Слава богу, в этот раз, не Гейтс работы Церетели. Всего лишь тиранозавр. Без всяких модерновых изысков. Скромный и даже чем-то обаятельный доисторический живоглот.
Мы заглянули невовремя — у динозавра перерыв на ужин. Приоткрыв пасть в широкой «американской улыбке», тирекс склоняется над группкой оцепеневших туристок.
Физиономии у девиц — еще те. Сразу видно — новички.
Вот только, где же обещанный Дос?
Маньяк сердито сопит и вполголоса ругается. Похоже, что-то идет не так.
— Эй! — машет он рукой, — э-эй!
Никакой реакции. И динозавр и туристки слишком увлечены ДРУГ ДРУГОМ.
— Эй!
Тирекс издает утробный рев, девицы отчаянно визжат.
Шурка вежливо покашливает:
— Я, конечно, извиняюсь... Не подскажите, это Парк Культуры имени Стивена Спилберга?
Наконец-то на нас обращают внимание.
Не туристки. Девицам — по-прежнему наплевать на двух чокнутых, путешествующих в передвижном сортире.
Царственным вниманием нас удостаивает лично крошка Тирекс. Даже удивительно — как при его размерах, ему удается так быстро двигаться?! Щедро оснащенная полуметровыми зубами пасть оказывается всего в нескольких метрах от нас.
Ого! А ведь эти девицы визжали не зря! До Гейтса этот малыш конечно не дотягивает, но честное слово...
Потихоньку отступаю.
Настойчивости Шурке не занимать. Вместо того, чтобы рвать спасительную цепочку, он продолжает допытываться:
— Девушки, я еще раз дико извиняюсь... Это Парк имени...?
Девицы тупо пялятся на Маньяка. Тирекс вновь оглашает джунгли громоподобным ревом, делает еще один шаг. Нависает над нами многотонной горой мяса и... вполголоса бормочет:
— Да, Парк! Парк! Вот привязались! Не мешайте работать!
— Большое спасибо! — Шурка улыбается улыбкой примерного первоклассника, захлопывает дверцу и спускает воду.
Переглядываясь, ждем... Минуту, другую... Кабинку слегка трясет, сверху над головой клубится плотный белый туман и пару раз кто-то пытается открыть дверцу снаружи.
— Занято! — каждый раз рявкает Маньяк.
Наконец все стихает.
Выбираемся из кабинки.
Просторная прихожая, толстый цветастый ковер на полу.
И Шурка вполне доволен результатом:
— Добро пожаловать в убогий приют хакеров!
Впрочем, убогостью здесь и не пахнет. Хрустальная люстра, например, настоящее произведение искусства, да и стены обитые мореным дубом — это вам не ширпотреб из стандартного набора «Майкрософт-Дизайна».
Покинув прихожую и миновав небольшой коридорчик, раздвигаем тяжелые шторы темно-красного бархата и ... предстаем перед всей честной хакерской кампанией.
Следует немая сцена «а-ля «Ревизор». Воспользовавшись заминкой, беззастенчиво разглядываю собравшихся...
Ого. Куда это я попал?
После «души прекрасных порывов», думал встретить, если не Северное или Южное, то хотя б какое-нибудь «Северо-Западное общество».
Однако.
Длинный стол с остатками отнюдь не аскетичной трапезы. Во главе стола — седовласый здоровяк с грубыми чертами лица. Направленный на меня взгляд — внимательный и ничего доброго не предвещающий.
Впрочем, и остальные физиономии — будто срисованы со стенда «Их разыскивает милиция». Неужели это и есть благородные «декабристы», поклявшиеся свергнуть «узурпатора» Билла? Не хотел бы встретиться с ними в темном переулке... Фу-ты, о чем я думаю! Уже встретился.
Бр-р-р... По-моему кто-то смотрит на меня заинтересованно. И даже слишком. Двухметровый, весь покрытый татуировками громила в углу подмигивает и как-то таинственно улыбается.
Ну Маньяк, ну удружил! Если это — цвет хакерского общества, уж лучше иметь дело с Гейтсом! У того хоть ориентация стандартная!
Глубина-глубина... Спокойно, дайвер, спокойно...
Незаметно, бочком подвигаюсь ближе к выходу. На всякий случай. А то и считалочку свою не успеешь договорить.
Шурка не замечает моих терзаний и озаряет комнату улыбкой:
— Всем привет!
Седой здоровяк кивает, маскируя холодный взгляд ласковым прищуром:
— Ага, здравствуй. Давно не виделись.
Голос у него — низкий и чуть глуховатый, с хрипотцой:
— Заходите... В ногах правды нет. Покалякаем о делах наших скорбных.
Пододвигает Маньяку стул и я замечаю, что у седовласого горб. Тьфу ты, есть тут хоть один нормальный человек!
Садимся.
— Это — Леонид, — представляет меня Шурка, — он — дайвер.
Кто-то хихикает. Хакеры переглядываются. На физиономиях у них расплываются издевательские ухмылки.
Маньяк недоуменно хмурится, но продолжает:
— Все уже слыхали про «Pampers and Snicers»?
— Это про то, как тебе интерфейс начистили? — уточняет упитанный мордоворот, щедро намазывая бутерброд икрой, — как же, наслышаны...
— А тебе это кажется забавным, Жирдяй? — злится Шурка.
— Не-а, не очень. Подумаешь, спьяну мордой в клавиатуру упал. Со всяким бывает.
Маньяк не выдерживает и швыряет в обидчика тарелку с мелко нарезанными маринованными огурчиками. Тот пригибается, тарелка пролетает мимо. Жирдяй в свою очередь готовится запустить в Маньяка блюдцем с икрой.
— Ну-ну, успокойтесь, горячие финские парни, — машет рукой седовласый.
— Это просто кака обструкция, — возмущается Шурка.
— Чего-чего?
— Говорю, хренотень кака выходит. Серьезные дела творятся, угроза для всей глубины! А этой обожравшейся скотине — все хиханьки, да хаханьки! Честное слово, Дос — пора его форматировать!
— Ну-ну, — грозит кулаком Жирдяй, — Я тебя сам так отформатирую, что родной БИОС не узнает!
— Хватит! — грохает кулаком по столу седовласый, — Поцапались, как два сопливых юзера. Тут надо не криком... Обмозговать надо...
— Кого ты слушаешь, Дос, — увещевающе бормочет Жирдяй, вновь принимаясь за икру, — забыл, что ли, как он пиво в глубине «мышкой» закусывал? Он же её за тарань принял и наполовину сжевал. Вместе с проводом!
— Подлая клевета! — искренне возмущается Шурка.
— Да ты сам показывал, что от неё осталось, — хихикает Жирдяй и в физиономию ему летит котлета.
Из всей этой дискуссии я извлекаю единственную полезную информацию. Выходит, седой горбун — это и есть прославленный шуркин Дос. Честно говоря, я представлял его совсем другим. Скорее уж похожим на самого Шурку. А этот ... Этот...
Будто уловив мои мысли, седовласый поворачивается ко мне и широко улыбается:
— Давайте дадим слово гостю. А то он уже заскучал. С чем к нам пожаловал, дайвер Леонид?
Бр-р... От этой его «ласковой» улыбки — мороз по коже! У любого. Но не у меня конечно. Я в глубине всякое повидал. Меня на такие дешевые трюки не возьмешь.
Смотрю этому Досу прямо в глаза и спокойно излагаю свой план. Ну разве что, чуть заикаюсь. А еще по-моему, колено у меня дрожит... Но это ничего, это мелочи...
Дос сидит с каменным лицом. Остальные, в ходе моего выступления, качают головами и начинают перешептываться.
— Это всё? — спрашивает горбун, когда я замолкаю.
— Да.
Целую минуту длится кладбищенская тишина. Потом откуда-то из угла, из-за пианино доносится возмущенный женский голос:
— Да, что вы его слушаете! Он же подосланный! Штаб квартиру Дибенко брать — нашел идиотов!
— Он знает, что говорит! — заступается за меня Шурка, — он — дайвер!
— Ха! Дайвер! — ухмыляется бдительная женщина, — какой там из него дайвер! У него же «Виндоус-2000» на лбу написано!
— Но-но!... — возмущается растерянный Маньяк, — я...
— Успокойся, Шурик, сядь, — твердо говорит Дос. Поворачивается ко мне и качает головой:
— Бабу не проведешь. Баба — она сердцем чует...
На лице его снова расплывается та самая, убийственно ласковая ухмылка:
— Обмануть нас хотел... Дури-илка «экстишная»!
Укоризненно цокает языком:
— Думал мы не знаем дайверов? У вас что в «Майкрософте» — одни придурки? Или мы на придурков похожи?
— Да, нет, что вы, — торопливо заверяю, — абсолютно никакого сходства!
Седовласый вздыхает:
— Череп, дружок, подойди ближе. Пускай он увидит, как выглядит настоящий дайвер. Напоследок...
Ситуация — пиковая, а я едва сдерживаю нервный смех. Окидываю почтенное собрание любопытным взглядом: кого же из них поставят мне в пример?
И вдруг замечаю, что из-за стола встает... тот самый покрытый наколками двухметровый громила нестандартной ориентации.
Хорошего они мнения о дайверах!
Череп приближается вальяжной неспешной походкой. И с ужасом я обнаруживаю на его волосатой груди свежую татуировку: «Не забуду Леонида!» Рядом — проткнутое стрелой маленькое сердечко. И когда ж он, гад, успел!
Череп подмигивает, сладко улыбается и мне становится совсем нехорошо.
Глубина-глубина!... Нет. Не буду. Проклятый дип-склероз... Драпать словно сопливый «чайник» — не дождетесь!
Я ведь всё еще дайвер! Пускай, как и остальные, растерявший большую часть своих способностей... Но с какой стати я должен бояться нарисованных уголовных рож?! Да я им сам такого могу нарисовать, что у них глаза на лоб полезут! Меня на такие дешевые штучки не купишь!
В конце концов — чего бояться! Вирусная защита у меня Шуркиного производства — а уж он в этом деле ас! Во всяком случае, компьютер отключить успею! А если и нет — плевать!
Дайверы не сдаются!
Жирдяй отодвигает в сторону блюдо с икрой и начинает аккуратно резать колбасу, весьма выразительно поглядывая в мою сторону. Ножичек у него небольшой — симпатичный такой тесак с лезвием почти в полметра. Как раз чтобы нарезать колбаску и огурчики.
Дос прослеживает мой взгляд и издевательски хмыкает:
— Ты не бойся — мы тебя не больно отформатируем...
Тяжко вздыхаю и вопрошаю с безнадежностью в голосе:
— Последнее слово можно?
— Как решим, братья хакеры? — скалится Дос, переглядываясь с остальными, — пускай изольет душу?
— Пускай! — милостиво машет руками банда компьютерных головорезов.
— Мы за гуманизьм! — важно кивает Жирдяй, проглатывая толстый ломоть ветчины.
На Шуркино лицо лучше не смотреть. Для него ведь всё почти всерьез.
— Я стишок прочту. Можно?
— Валяй! — хохочет братва.
— Посвящается Вике!
Актерская пауза, откашливаюсь, жду. Никакого эффекта. Похоже голосовой канал связи заблокирован. Что ж, этого и следовало ожидать.
— Давай, давай, не тяни! — нетерпеливо кивает Жирдяй, — люблю искусство!
Ладно уж... Будет тебе искусство!
— Стихотворение называется «Глубина, глубина — а пошла бы ты на...!»
Боковым зрением замечаю, как вздрагивает Шурка. До него дошло. Остальные ничего не подозревают. Дос внушительно произносит:
— Жизненное название. Актуальное. Продолжай.
Продолжение последует. Только вот понравится оно тебе или нет? Это вопрос.
Я стащил шлем и клацнул пару раз «мышкой» по иконке в правом нижнем углу экрана.
Тем временем, мой двойник в логове Доса декламировал с вдохновенным выражением на нарисованной физиономии:
— ...хакеры в Глубине — если не мы, то кто же?
— Мы берем, что плохо лежит и что хорошо — тоже...
Аудитория слушала с немым восторгом. Волшебная сила подлинного искусства способна проникнуть даже в загрубелую хакерскую душу.
Я с удовольствием смотрел на их благодушно-уголовные морды. Расслабились. Это хорошо. Уверены в своей многоступенчатой защите.
Начиная от стойки бармена в забегаловке «НАД УБИТЫМ ВИНТОМ» и вплоть до тяжелых портьер перед входом в эту комнату меня сканировали. Теперь уверены, что я — «чист». Никаких вирусов, никаких сюрпризов...
И это правда — когда я входил, сюрпризов не было.
Но теперь — будут!
— ...да будь я и негром преклонных годов,
— И то бы, корпел, не ленился!
— Я «Linux» бы выучил — лишь для того,
— Чтоб Гейтс-обормот разорился!
Шквал аплодисментов! Честное слово, не ожидал такого успеха!
deep.
Ввод...
В это мгновенье, будто снежный вихрь проносится над комнатой, застилая всё матово-белой пеленой. Изумленные вопли хакерской братвы.
— Лёнечка, Лёня, отзовись! Лёня! Я ведь тебя на куски порву... — леденяще мягким тоном бормочет Дос, вероятно пытаясь своими длинными «клешнями» нащупать меня в белесой тьме. Он думает, что я хочу смыться под шумок. Фиг вам! Не собираюсь пропускать самое интересное!
Белесая мгла тает. Дос снова видит меня, ухмыляется и почти ласково тянется здоровенными ручищами к моему горлу.
А я покатываюсь со смеху:
— Ты забыл !... забыл!...
Ухмылка все еще не сходит с его лица, но в глазах застыло недоумение:
— Чего забыл?
— Забыл спросить: молилась... молилась ли ты на ночь, Дездемона!
Дос смотрит на свои руки и физиономия его вытягивается:
— Ой...
Горбатый компьютерный мокрушник — сейчас чёрен, как истинный мавр! Впрочем, и остальные не лучше. Только мы с Маньяком не утратили первозданный облик.
На этот раз всеобщее оцепенение длится недолго. Сохраняя зловещее молчание, темнокожие хакеры выбираются из-за стола. Начинаю потихоньку пятиться к выходу:
— Ребята, ребята! Вы нас неправильно поняли! Мы за дружбу народов!
— Ты меня сделал черным, а тебя сделаю синим! — свирепо бормочет Жирдяй. Хорошо, хоть не голубым.
Белки глаз яростно сверкают на негритянских физиономиях. Ой, что щас будет!...
— Племя каннибалов за завтраком, — доносится откуда-то сзади ехидный комментарий, — А тебя, Шурка, оставили на сладкое?
— Падла! — радостно орет Маньяк. И поскольку он не бьет новоприбывшего в челюсть, а кидается обниматься, я догадываюсь, что это отнюдь не оскорбление.
— Ну что, рецидивисты-любители! Стоит вас оставить на пять минут — тут же устраиваете какую-нибудь фигню! — кряжистый бородатый мужик в майке и семейных трусах по колено ставит авоську с бутылочным «жигулевским». Чешет густую рыжеватую шерсть на груди, сдвигает на затылок шапку-ушанку и окидывает притихшую аудиторию веселым взглядом сквозь круглые стеклышки очков «а-ля Пьер Безухов»:
— Ну и какого хрена вы заделались неграми? Детей пугать?
Возмущенные вопли.
Падла иронично косится на Маньяка:
— Твоя работа?
Шурка пожимает плечами и невинно вздыхает:
— Вирус-то совсем пустяковый.
Падла задумчиво пощипывает разбойничью бороду:
— А что? Мне даже нравится. Пускай так и остаются.
Хакерская братва неистовстует. Горбатый мокрушник Дос в сердцах выпрямляется, приобретая вдруг безупречную гвардейскую осанку и начисто теряя весь свой уголовный шарм:
— Да вы чё, блин, офонарели? Вы знаете сколько времени я угрохал на это тело?! Это ж, блин, произведение искусства! Раритет!
— Верю, — охотно соглашается Падла, — но, ты знаешь, без этого последнего штриха, мне всегда казалось — чего-то не хватает. Зато теперь... — бородатый хакер внушительно кивает головой.
— Правда? — совсем по-детски изумляется Дос.
— Да он издевается над нами! — вопит негроидный Жирдяй, подпрыгивая с качалкой колбасы наперевес.
— А ты вообще молчи! А то определим тебя в африканский район Диптауна — работать статуей Патриса Лумумбы! У вас с ним — фамильное сходство!
Падла поворачивается и окидывает меня задумчивым взглядом:
— Вижу новые лица...
— Это Леонид, дайвер, — объясняет Маньяк.
Со стороны бородача не следует никаких издевательских комментариев, что само по себе уже приятно.
— Шурик, может объяснишь, из-за чего сыр-бор? — мягко говорит Падла, присаживаясь и выкладывая на стол из авоськи бутылки «Жигулевского», — а вы расслабьтесь, расслабьтесь, ребята... — машет он рукой и почерневшие как головешки хакеры угрюмо разбредаются по своим местам.
Маньяк ровным, почти академическим тоном, излагает историю наших злоключений.
На этот раз никто не пытается ВСТРЕВАТЬ.
А Падла открыв бутылку пива, замирает и до самого конца шуркиного рассказа так и не делает ни глотка.
— М-да, — вздыхает он, лишь спустя минуту после того как воцаряется тишина. В один могучий глоток осушает пол-литра «Жигулевского» и окидывает темнокожую аудиторию суровым взглядом вождя зулусов:
— До всех дошло?
— Что дошло? — робко интересуется Дос.
— Идем на Дибенко. Прямо сейчас!
Немая сцена.
— Падла, ты же вроде только одну бутылку выпил? — невинно вопрошает Жирдяй, — или какая она там по счету, с утра?
— Сударь, в вашем вопросе мне почудился оскорбительный намек, — с угрожающе-вежливой интонацией замечает бородач, откупоривая следующую бутылку.
— Что вы, сэр, — мотает головой Жирдяй, — у меня и в мыслях ничего подобного не было! Но может уважаемый Падла милостиво соизволит объяснить причину... какого хрена мы должны лезть в самое пекло!!! Да еще и на полный желудок!
— Причину говоришь? — вздыхает бородач и с такой зловещей ухмылкой лезет под стол, что кажется он извлечет оттуда по меньшей мере базуку. К счастью, он достает из авоськи всего лишь свернутый трубочкой лист. Вскидывает над головой, резким движением разворачивает:
— Вот вам и причина!
Хакеры потрясенно умолкают.
— ух ты, — бормочет наконец Дос, — а здорово тебя расписали, прям-таки художественно...
На огромном листе, напоминающем рекламные плакаты звезд шоу-бизнеса, красуется квадратная физиономия Падлы — метр на метр, не меньше. Сходство с оригиналом полное, правда нет шапки-ушанки. Зато есть два роскошных «фингала», под левым и правым глазом — для симметрии наверно.
— Падла, ты теперь светофором можешь работать, — хихикает Жирдяй, — моргнул левым — стойте, моргнул правым — идите.
— Я тебе так подмигну, что ты не стоять, а лежать будешь. И на зеленый и на красный, — хмурится Падла, — такая каша заваривается, а ему бы всё зубоскалить.
Маньяк, которому совсем не до смеха, спрашивает коротко:
— Где и как?
— Да представь себе, буквально на ровном месте...
— Два раза раза налетел на один и тот же столб ? — вставляет Жирдяй и быстро пятится под тяжелым взглядом Падлы.
— В общем, вы меня знаете, я с детства любознательный, — тяжело вздыхает вождь хакеров, — ну и приспичило мне посетить библиотеку Конгресса США. Секретный отдел. Захотелось, так сказать, освежить в памяти переписку Маркса с Левински, Клинтона с Каутским... То есть, наоборот, конечно.
— Левински с Каутским? — интересуется Жирдяй, предусмотрительно заняв позицию у дальнего конца обеденного стола.
Демонстративно игнорируя толстяка, Падла пожимает плечами:
— Я ведь туда не первый раз наведываюсь. Можно сказать, постоянный читатель. Разумеется, в облике какого-нибудь тамошнего конгрессмена. Однажды, правда, настолько обнаглел, что заявился в собственном теле. Подаю девице при входе документ: фотография, печать, электронный код — всё в лучшем виде, «Сенатор Падла от штата Южная Мудозвония».
— Так и было написано? — изумляется Дос.
— Слово в слово, — небрежно кивает бородач, — и никаких проблем. Там ведь у них на входе программы, а не люди. А программу, как и женщину... — он мечтательно вздыхает, — всегда можно уговорить.
Падла весело подмигивает хакерским особям женского пола и те краснеют даже сквозь негритянскую «шоколадность». Громила Череп смущенно шмыгает носом и смотрит куда-то в пол.
— Послушайте, а разве есть такой штат, Мудозвония? — вдруг спохватывается в углу простодушный до безобразия молодой человек.
— Конечно. Это самый главный штат, — не моргнув глазом, кивает Падла, — все выдающиеся люди — оттуда. Жирдяй, например.
Толстяк высокомерно кривится, а молодой человек вполне искренне восторгается:
— Жирдяйчик! А я и не знал , что ты американец!
Среди негритянско-хакерской братвы царит веселое оживление.
Падла разводит руками, оглядываясь на нас с Маньяком: дескать, извините, мы — люди простые. Спустя минуту он все же призывает аудиторию к вниманию:
— Не будем отвлекаться!
Опять делает изрядный глоток «Жигулевского» и продолжает:
— В этот раз я не выпендривался и не морочил голову электронике. Всё было чин-чином: Уильям Джефферсон Клинтон, экс-президент США. Эта девица на входе даже честь мне отдала. Пустяк, а приятно, — бородач расплывается, — красивые женщины — моя слабость...
— Постой, постой... Девица отдала честь... И стала женщиной? — искренне удивляется Дос, — так ты что её, прямо на входе?...
— Извращенец, — хмурится Падла, — может ты и ходишь в библиотеку для этого, но я лично хожу в библиотеку читать!
Он отодвигает очередную пустую пивную бутылку. И переходя к самой неприятной части повествования, осушает в один глоток налитый до краев стакан водки. С хрустом закусывает малосольным огурчиком, окидывает притихшую аудиторию меланхоличным взглядом:
— Всё было, как по маслу. Нашел то, что искал. Небольшой такой документик из секретного архива. По поводу отношений Трумена с Даллесом. Кто-то там из них был трансвестит. Сейчас не вспомню, кто... Может, оба... Мелочевка, конечно. Весь навар — двадцать тонн «гринов». Так сказать, хакеру на дискеты...
Падла вдруг сдирает с себя линялую выцветшую майку и утирает ею вспотевший лоб. Я замечаю на его волосатом животе старую татуировку: «Не забуду ЕС-1840».
— Я, наверное, слегка расслабился, когда до файла добрался... В общем, привык уже, что в этой конторе у меня проколов не бывает. Ну и ... — бородач мнется, тоскливо глядя на полупустую бутылку «Столичной». Не пьет. Вздыхает сокрушенно:
— Это случилось, как раз, когда я уже прикидывал, на что потрачу честно заработанные «баксы»... Кто-то заехал мне в ухо. Чувствительно. Аж зазвенело... Оборачиваюсь, естесственно, в праведном гневе — какой-сякой паршивец покусился на благородную личность экс-президента... И получаю встречный «апперкот» в левый глаз. Потом, без всякого паузы на выяснение отношений — в правый...
— Трясу, как конь головой, в глазах темно, кулаками машу вслепую, а этот гад честно пытается сделать из меня котлету. Я даже запаниковал немного. Первый раз со мной такое... В общем, еле ноги унес. Пулей выскочил из библиотеки, чтоб голосовой канал сработал и сразу команду на «выход»... Стащил шлем, посмотрел на себя в зеркало и чуть не упал... Ну, вы сами видели. Результат — на лице.
Минуту длится тишина. Судя по озабоченным физиономиям хакеров, они лихорадочно обдумывают рассказ.
— Слушай, Падла, — вдруг восклицает Жирдяй, — а ты часом не на Монику нарвался?!
— Нет, — возражает одна из девушек, — скорее, это была Хиллари... У Хиллари рука тяжелее...
— Ты-то откуда знаешь? — удивляется Маньяк.
— Мне женское чутье подсказывает.
Сражённый этим аргументом, Шурка пожимает плечами.
А Падла качает головой:
— Ну что вы, ребята... Я, конечно, не разглядел этого гада. Но что рука была не женская — это уж, я хорошо прочувствовал... Поверьте.
— Не скажите, — встряёт Жирдяй, — с девушками тоже необходима осторожность. Это они только кажутся слабыми, а на самом деле — ой-ой-ой!
— Да ну? — иронично хмыкает Дос.
— Вот тебе и ну, — вздыхает толстяк, — был со мной недавно случай... Гулял по Диптауну. И в одном безлюдном, но живописном месте случайно встретил её. Юную, хрупкую, прекрасную... В общем, я лишь хотел привлечь её внимание простым и естесственным вопросом...
— И что же ты спросил?
— Вежливо поинтересовался: «Девушка, у вас костюм с секс-стимулятором или без?» И этот кроткий ангел, это небесное существо... так заехало мне коленом по...
Тяжёлый вздох.
— По...
В глазах у Доса — озорные «чёртики». Он приоткрывает рот, собираясь закончить фразу вместо Жирдяя, но толстяк успевает раньше:
— Пониже пояса...
Прикладывается к горлышку «Столичной», заливая пожар души.
— Было больно...
Девицы хихикают и перешептываются.
— Я имею в виду, в нравственном смысле, — торопливо уточняет Жирдяй, — я был оскорблен в лучших чувствах.
— Кто ж так знакомится, — качает головой юная хакерша, — Я НА Её МЕСТЕ...
— За что! За что вся эта гнетущая бездна недоверия! — стонет толстяк, воздевая руки к потолку, — разве я это заслужил? Подумаешь, спросил насчет секс-стимулятора... Да ведь если костюм без стимулятора, то и знакомиться незачем!
Девушка швыряет в толстяка пирожное, Жирдяй уворачивается и пирожное расплющивается о мускулистый торс Маньяка. Хакерши прыскают, Шурка стряхивает крем и грозит им пальцем.
— Друзья! — внушительным басом перекрывает шум Падла, — время не терпит. И сегодня я бросаю клич — на Дибенко!!!
— На Дибенко!!! — радостным боевым хором отзывается сетевая братва, — давно пора! На Дибенко!!!
— Минуточку, — вмешивается Жирдяй, — по-моему, вы кое-что забыли... Патрис Лумумба, конечно, выдающийся человек, но, как говорят, своё тело ближе к рубашке...
— Ах, да, — спохватывается Падла, — Шурик, надо бы вернуть их в первобытное состояние...
— Это в каменный век, что ли? — смеется Маньяк.
— Оставь при себе свой доисторический юмор, — хмурится Жирдяй, — А ТО ВЕДЬ, мы, неандертальцы — народ горячий!
— Молчи, дриопитек несчастный, иначе передумаю!
Шурка трет лоб, вспоминая. знаю в чем дело. На этот случай он не предусмотрел антивируса. Программа-метаморфикатор реагирует только на кодовое словосочетание. А кодовую фразу Шурик, как обычно, забыл. И мне не сказал.
Дос пожимает плечами:
— Ребята, а может не будем торопиться? Недельку, другую перекантуемся... Может и привыкнем?...
— Ага, пристрастимся к «рэпу» и отправимся в гастроли по Диптауну, — кивает Жирдяй, — вот и оставайся этим, как его... негром преклонных годов. А мы — люди скромные...
— Тихо! — перебивает его Маньяк, — вспомнил!
Впрочем, нет никакой гарантии, что он вспомнил именно ту фразу. И что с темнокожей компанией, в результате, не случатся еще какие, не особо приятные метаморфозы. Кажется, последнее время Шурик активно интересовался земноводными...
— Хакеры бывают разные-е!
— Черные! Белые! Красные-е! — не слишком музыкально поет Маньяк.
Ничего не происходит.
— Наверное, всё дело в интонации, — бормочет Шурка и собирается вновь порадовать нас своими вокальными данными. Да так и остается с открытым ртом...
Дело в том, что хакерская компания действительно теряет негритянский окрас. Зато стремительно обретает яркую расцветку перезрелых помидор.
— Упс-с, — Падла отчаянно кусает губы, пытаясь не расхохотаться, и хлопает Доса по плечу, — приветствую тебя, о вождь краснорожих!
Маньяк смущенно покашливает:
— Бывает... Програмка сыроватая.
— Бездарь, — злится Жирдяй, — признайся, «Виндоус-2000» — тоже твоя работа?
— Сами виноваты, — огрызается Шурка, — Не надо было нарываться. Устроили здесь, понимаешь, какой-то притон... Не хакеры, а банда «Черная мышка»!
— Не черная, а красная, — поправляет Падла, — зато как стильно смотрятся! Послушайте, а мы запросто можем продать эту идею боди-дизайнерам! Последний писк виртуальной моды! Да половина Диптауна уже через неделю будет щеголять всеми цветами радуги! Шурик, ты озолотишься на своей программке! Только сначала, надо малость потренироваться на ребятах... Набить руку, так сказать...
— Ага, он набьет руку, а мы ему набьем морду! — свирепеет помидорный Жирдяй, — пускай на собаках тренируется!
— Собаки не умеют так богато выражать свои впечатления, — веселится Падла, — «Если встретишь хакера — береги его! Он ведь с нашим паспортом — цвета одного!»
Я чувствую, мне пора вмешаться — иначе эта дружная кампания будет до самого вечера выяснять отношения:
— Ребята, глубина в опасности. Остальное — может подождать.
— Правда, — спохватывается бородач, — чёй-то мы отвлеклись...
— Дело слишком серьезное... — начинает Падла вполне внушительным тоном. Но тут взгляд его опять падает на ярко-пунцовую физиономию Жирдяя и...
— Надо выработать план действий, — торопливо вмешиваюсь, пока бородача опять не повело в сторону от темы.
— А какой тут особый план? — встряет Дос, — идем на Дибенко! Правильно я говорю?
— На Дибенко! — весело подхватывают остальные. Чувствуется, для них эта малосимпатичная фигура — главный раздражитель. Конечно, после Гейтса и Церетели...
На всякий случай уточняю:
— Кстати, а кто знает, где находится штаб-квартира Дибенко?
Гробовое молчание в ответ. Приехали, что называется!
Хакеры смущенно переглядываются. Они как-то упустили эту маленькую деталь.
— Я знаю! — вдруг доносится чей-то уверенный басовитый голос. Кто это там?... Поворачиваюсь и не верю своим глазам, точнее не хочу верить.
Двухметровый громила нестандартной ориентации и теперь еще более устрашающего, по причине помидорной окраски, вида встает из-за стола и повторяет:
— Я точно знаю где!
Череп! Ну и проводничок выискался. Тем полякам ещё повезло с Сусаниным...
— Интересно, откуда такая осведомленность? — с подозрением щурится Жирдяй.
— Откуда, откуда... — бормочет громила, — за прессой надо следить!
Череп извлекает из кармана и разворачивает последний номер «Вестника Диптауна», передает Падле.
Бородач недоуменно смотрит на страницу, начинает вполголоса читать:
— «Вчера группа последователей Александра Тюрина посетила салон «Невинные забавы». Жертв и разрушений — нет.»
— Да нет, ниже, — морщится Череп, — там подчеркнуто!
Падла озабоченно поправляет очки:
— «Избавление от иллюзий и рациональный подход к жизненным проблемам — всего за один сеанс. Дмитрий Дибенко принимает ежедневно с трех до пяти на десятом уровне «Лабиринта Мудрости». Хакеров просьба не беспокоиться.»
Дос кривится:
— Совсем обнаглел, гад...
— Ага, — кивает Жирдяй, — скоро пришлет телеграмму «Грузите компьютеры бочками»...
— Безнаказанность всегда вдохновляет, — пожимает плечами Падла, — это я по собственному опыту знаю.
Маньяк кашляет, старательно пряча улыбку.
Я недоуменно морщусь — плохо когда все окружающие знают больше тебя:
— Послушайте, а что это за «Лабиринт Мудрости?» Ни разу о нем не слыхал...
— Думаешь, мы слыхали? Наверняка, вещица покруче «Лабиринта Смерти», — вздыхает Дос, — зря что ли этот гад там обосновался...
— Ребята, а ведь это сильно смахивает на ловушку, — встревоженно замечает одна из девушек.
Жирдяй смеется:
— Конечно, ловушка... Можно сказать, натуральная западня. Не в «домино» же он собирается там с нами резаться.
— Выхода у нас все равно нет, — кивает Падла, — Дибенко первый бросил вызов. А примем мы его или нет — уже не имеет значения. Если, конечно, мы навсегда не откажемся от глубины...
— Лучше умереть сидя — чем жить на четвереньках! — патетически восклицает Жирдяй. И намазывает булочку толстым слоем икры:
— Поменьше трагизьма, маэстро...
Маньяк иронически ухмыляется:
— Посмотрим что ты запоешь, когда тебя хорошенько приложат «фэйсом» об «тэйбл»!
— «Смейся Дибенко над убитым «винтом»! — фальшиво выводит толстяк надтреснутым басом и откусывает здоровенный кусок бутерброда.
— Я кое-что слыхал о «Лабиринте Мудрости», — снова подает голос Череп, — ничего конкретного... Но, в общем, силой там ничего не сделаешь... Я бы не советовал туда лезть всей оравой... Да и вообще, лучше пока отложить это дело. До прояснения обстановки.
— Обстановка более, чем ясная, — отрезает Падла, — а всей бандой соваться действительно не стоит. Будем действовать умом. Пойдут несколько человек. Самые опытные.
В комнате вдруг становится тихо и бородач окидывает собравшихся серьезным пристальным взглядом:
— Кроме меня — Маньяк ... Дос...
Толстяк тянет руку, подпрыгивая из-за стола, да так и зависает в двух метрах над полом. Шурка морщится:
— Жирдяйчик, оставь для ламеров эти дешевые эффекты.
— Если действовать умом — без меня не обойтись!
— Ага, нашелся... гигант мысли, отец русского хакерства.
— Отец не отец, — пожимает плечами Жирдяй, — но девушки обычно бывают довольны...
Хакерши прыскают. А Падла кивает, иронически щурясь:
— Ладно, Жирдяй — с нами. Тупая физическая сила и плоский юмор тоже на что-нибудь сгодятся...
Толстяк стилем «баттерфляй» проплывает в воздухе над столом, делает сальто-мортале и пытается приземлиться прямиком на макушку Падле. Бородач небрежным движением отмахивается и Жирдяй, кувыркаясь в воздухе, словно воздушный шарик, стремительно отлетает в дальний угол.
— Ну и ещё, — продолжает Падла, как ни в чем не бывало, — в составе группы должны быть дайверы. Думаю, Леонид и ... Череп.
Этого только не хватало!
— Я — против, — качает головой краснорожий громила, но я не успеваю обрадоваться, потому что он уточняет, — против Леонида!
Ну знаете ли — это уже нахальство!
Маньяк хмурится, опережая мои возмущенные реплики:
— И чем тебя не устраивает, Леонид?
— Отнюдь, — с противной улыбкой качает головой Череп, — Леонид меня полностью устраивает... — громила подмигивает в мою сторону и я начинаю по настоящему закипать, — вот только брать его на дело не стоит!
— Это еще почему?! — встреваю, наконец, в идиотский разговор.
— Да, потому что у тебя дип-склероз!
И откуда этот гад всё знает... Усмехаюсь, как можно непринужденнее, и лихорадочно придумываю убедительную отповедь. Но Шурка опять меня опережает:
— Леониду доверяю, как самому себе! А вот на счет тебя...
Тут, к моей досаде, за двухметрового громилу, в свою очередь, заступается Дос:
— Череп — наш мужик! Пускай кому-то не нравится, как он выглядит — это дело вкуса. А о вкусах не спорят! Имидж... — рецидивист запинается, — имидж...
— Ничто! Жажда — всё! — подсказывает Жирдяй, опрокидывая в рот стопку водки.
— Вот именно!
Опять словесная перепалка в хакерской компании. Дискуссию обрывает Падла:
— Пойдут оба — Леонид и Череп. В деле и будет ясно, кто чего стоит.
Некоторые из хакеров обступают его, отчаянно пытаясь протолкнуть свои кандидатуры. Но бородач непреклонен:
— Это вам не в «Master of Orion» резаться!
Перед таким железным аргументом они сникают.
— Провожать нас не надо. Незачем привлекать внимание.
Ударная группа под руководством Падлы покидает комнату и краснорожая братия вопит вслед:
— С «винтом» или на «винте»! Отформатируйте этих гадов до бессознательного состояния!
— «Linux» — чемпион! — на прощанье вскидывает кулак Жирдяй, — сделаем из Дибенко иконку для «Винды»!
— «Linux» — чемпион! — восторженно скандирует хакерская братва. На этой оптимистической ноте и расстаемся.
Едва тяжелые бархатные портьеры смыкаются за нашей спиной, Жирдяй начинает беспокоиться:
— Ребята, работа предстоит умственная, а у меня с утра маковой росинки...
— Ты издеваешься? — кривится Дос, — да ты же с самого утра только и делал, что жрал!
— Ага, посадить бы тебя на виртуальный харч...
— Ладно, — вмешивается Маньяк и смотрит на часы, — когда этот гад принимает — с трех до пяти? Еще успеем.
Падла пожимает плечами, но возражений не высказывает. Договариваемся встретиться через час на одной из центральных площадей Диптауна.
— Оревуар, — кивает Череп и растворяется в воздухе. Все-таки хорошо быть дайвером.
Хакеры расходятся по одному. Первым — Жирдяй. Напоследок он вдруг оборачивается и смущенно кашляет:
— Ребята, я на полной мели, и холодильник — пустой... Деньжат не подкинете?
— Ну, ты даешь, — качает головой Падла, — чего ж ты раньше молчал?
Откуда-то из-за отворота ушанки бородач извлекает кредитку, протягивает толстяку.
— Спасибо, — неловко улыбается Жирдяй, — Я ПОСЛЕЗАВТРА ВЕРНУ...
— Сочтемся, когда разбогатеешь.
Когда дверь за ним захлопывается, Дос недоуменно бормочет:
— Чего это с Жирдяйчиком? Мы ж на прошлой неделе вместе на дело ходили. По две «штуки» на брата. Скромно, но неужто он спустил всё до копейки?
Падла вздыхает, разводя руками:
— Единственное, в чем я уверен: он — неплохой парень. А остальное — глубина его знает... В конце-концов, внутри всякий человек — загадка. Это тебе любой патологоанатом подтвердит...
— Может он просаживает деньги в «Невинных Забавах»?
— вряд ли. для жирдяя там всё слишком невинно...
— До встречи... — машу им рукой, не ожидая завершения этой философской дискуссии.
Глубина-глубина, отвали, родная...
 Скачать произведение
|
